— Это я, — говорит Кира, останавливая казаха. — Моя нежить. Что ему делать? — бледная брюнетка обращает на меня вопросительный взгляд.

— Оставляй защищать коридор. Прикажи убивать всех с автоматами, — я отворачиваюсь и бегом срываюсь вперед. — Кто хочет жить — за мной!

Судя по тому, что никто не остался, жить хотят все. Даже Предякин.

У лестницы никого не оказывается, и мы беспрепятственно поднимаемся. Но только достигаем второго этажа, как снизу раздаются крики на грузинском.

— Засекли, — спокойно говорю.

Я включаю телепатическое сканирование. В другом крыле здания должна быть еще одна лестница. Примерно в том же местоположении… И судя по столпившимся возле нее желтым огонькам, там завал. Неудивительно — бомба сдетонировала совсем рядом. Лифтовую шахту тоже покосило. Значит, выход на второй этаж только один. Замечательно.

— Теперь слушайте: лестница должна стать санитарной зоной, — смотрю на ребят. — Всех, кто поднимается — зачищаем.

— Что делаем? — хлопает глазами рыжая Настя.

— Убиваем. Поэтому нужно устроить завал, чтобы усложнить противнику подъем. Богдан, Гриша — тащите из кабинетов мебель и скидывайте на первый. Света, Камила — разите всё, что движется. Анастасия, какая у тебя сила?

— Никакой, — растерянно мямлит девушка.

— Кира, ты можешь поднимать мертвецов на расстоянии?

— Только в прямой видимости,- качает брюнетка головой.

— Почему мы не побежали к выходу? — требует ответа рыжая.

— Террористы охотятся на Киру, — киваю на подругу рыжей. — Я слышал, как телепат приказывал ее схватить, — девушки удивленно вылупляются. — Да-да, ничего не понятно. Но нас точно не выпустят. Всё, что остается, — стачивать силы боевиков, пока не нагрянет штурмовая полиция.

Я замираю. Желтые огоньки медленно двинулись вверх по ступенькам. Как раз и Гриша с Богданом, тяжело дыша, притаскивают огромный дубовый шкаф.

— Скидываем его за перила, — хватаюсь за свободный край вычурного карниза. Ох, ну и махина. Я хриплю сквозь стиснутые зубы. — Раз-два, бросаем! — Деревянная громада улетает вниз. Грохот и ор не заставляют ждать. — Все приготовиться к бою! Движется группа из пяти человек.

Едва вынырнув на лестничную площадку между двумя этажами, боевики в камуфляже разряжаются выстрелами. Только вот стреляют они мимо — в стену напротив себя. Неудивительно, что кому-то пуля прилетает рикошетом обратно в глаз. Ограниченные иллюзии всё же даются проще, чем псионические разряды. Нужно беречь силы. Неизвестно, сколько еще заглянет южных товарищей. Да и телепата я остерегаюсь побольше бородачей.

— Огонь! — рявкаю своим.

Залповая атака гробит сразу двоих. Трое хотят отступить, но я меняю в их головах местами лестничные марши, и боевики бегут прямо на нас, думая что спускаются в тыл. Тут и им и прилетает в лицо град молний с ледяными стрелами.

Я вглядываюсь в лица одноклассников. Как они вообще после своих первых убийств? Ребята бледные, у Предякина к тому же глаз дергается, а у Гриши жуткий оскал от уха до уха. От адреналина и не такое бывает.