Я решаю отскочить и бросить в него еще одну пси-гранату. Новый визг боли, но доспех держится.

Ладно, это вызов мне как телепату! Будем экспериментировать!

Обвиваю пси-хлыстом шею Паскевича и пускаю очередь пси-разрядов. Сам же я еще и пси-клинком продолжаю долбить ледяной шлем.

— Наверное, стоит прекратить бой, — слышу за спиной растерянный голос судьи. Но следом раздается сердитый окрик Морозова:

— Ничего не стоит! Пока доспех не исчез, противник не сдался, и бой нельзя заканчивать!

Мои труды увенчиваются успехом. Доспех дает трещину, крупный кусок наплечника отваливается. Я тут же «включаю» Жору и, схватив за открывшееся плечо, высасываю из княжича остатки энергии. Не все, а то бы он умер, но большую часть.

Как итог — я снова напитан и полон сил, а Паскевич валяется без сознания у моих ног. Надеюсь, что без сознания, а не в коме. Но вот уже спешат медики с Целителем, они и проверят.

Ко мне тоже подбегает Целитель из «Медси». Это не тот дотошный старикашка, а другой помоложе. Быстро и без вопросов он лечит мои раны от осколков.

— Всё в порядке? — на всякий случай, спрашиваю. — Ничего не смутило?

— Нет, — он даже удивляется моим вопросам. — Обычные колотые раны. Повезло, что от кровопотери и боли не свалились…Но вы же физик и телепат? Это всё и объясняет.

— Нет, я про осколки, — решаю притвориться дурачком. — Они куда-то делись из ран…

— Не делись, а просто растаяли. Вы же дрались с ледовиком, — он тут же беспокоится. — У вас часом не жар?

Дальше меня вдобавок проверяют на повышенную температуру, показывают четыре пальца и спрашивают сколько их и только потом отпускают. Но один я остаюсь недолго — тут же мою персону берут в оборот три прибежавшие княжны.

— Данила, поздравляю! — хватает меня за локоть Лопухина, а другую руку ловит Меньшикова.

— Аналогично, господин Вещий! Паскевич долго и упорно выл теленком, но вы его-таки добили!

— Право, мне казалось, я оглохну, — честно признаюсь. — Но, слава богу, обошлось.

Обе княжны смеются.

— Барышни, отпустите его! — возмущается Маша Морозова, вставшая передо мной. — Отец хочет поговорить с Данилой.

Лопухиной и Меньшиковой приходится послушаться. Я с Машей выхожу из арены, и княжна только сейчас возбужденно шепчет:

— Даня, а ведь только я понимаю, что ты только что сделал! Ты победил Мастера под «зверобоем»!

— Ой, прекрати, — отмахиваюсь. — «Зверобой» не повышает мага в ранге, только растягивает накопитель максимум на час.

— И всё равно это потрясающе! — не соглашается со мной княжна и потом тихо добавляет. — Ты же понимаешь, я должна буду рассказать отцу.

— Конечно, — улыбаюсь. — У тебя долг перед родом. Всё нормально.

Я оставляю улыбнувшуюся Машу. Морозов с Шереметьевым сидят за столом довольные и подвыпившие. Еще бы им не быть довольными, когда вокруг них крутятся такие шикарные девушки, как Алиса с Василисой. Морозов то и дело прикипает взглядом к Алисе. Брюнетка еще с прошлого поединка ему явно понравилась.

— Молодец, Данила! — обращается ко мне князь. — Так уделать Мастера дважды — это уже мастерство. Да, Валер?

— Конечно, — соглашается Шереметьев. — Кстати, а вам не показалось, что у юного Паскевича слишком много энергии. Держаться столько под пси-конструктами — это тоже талант.

Я лишь пожимаю плечами.

— Посмотрим на его талант через два дня, — ухмыляется Морозов.