В момент, когда у меня уже и глаза начинают слипаться, Зубастик замечает первого гостя. Мда, такую громадину сложно не заметить. Похож, на вепря, но размером с фургон. Наверное, он и распугал остальных зверей. Ведь обычно у «нор» полно живности, так как энергия портала притягивает разных тварей.

— К нам движется Пятачок-переросток, — оповещаю я спутниц. — Змейка, пойдем встретим поросенка. Лакомка, будь здесь.

— Хорошо, мелиндо, — покорно соглашается альва. Причем она первым делом глянула на амулет на моей шее, но всё равно сказала то, что сказала, порозовев лицом и опустив глаза.

А амулет перевел это как, внимание, — мой зая.

Ах, вот какой дословный перевод у этого слова. Мой зая… Должно быть, у альв это имеет более ценный смысл, чем у нас. Или амулет барахлит. Одно из двух.

Мы со Змейкой уходим встречать вепребыка. Его приближение ощущается по дрожащей земле. Интересно, какой у него уровень? Оранжевый?

«Включив» нужных легионеров, я облачаюсь в доспех Тьмы и вооружаюсь Каменным топором. Сейчас заодно и попробуем технику Бедяжкина.

— Здесь его примем, — даю команду остановиться.

Кивнув, Змейка резво взбирается на ближайшее дерево и, усевшись на высоком суку, ждет. Вскоре появляется и вепребык. Огромный кабан, исторгающий пар из ноздрей, мигом замечает меня. Ну а как не заметить — я ему еще и топором машу, ну, а чтобы точно не проморгал, стреляю шаром Тьмы. Эффекта от атаки никакого, разве что только вепрю бок обжигает до черноты и он ревет, словно его кастрировали. А еще прибавляет скорости, явно рассчитывая снести меня как пушинку.

Блин, и, правда, огромный. С таким не поборешься в рукопашке. Поэтому недолго думая, я врубаю Голод Тьмы.

Неприглядный мрак застилает зверя, но длится это недолго. Взревев, Пятачок вырывается из черных тенет, и тут, надо сказать, я уронил нижнюю челюсть. Мои перепончатые пальцы! Что это за зверь, что ему даже Голод Тьмы не навредил, не считая рваных полос на шкуре и измочаленных ушей? Кого другого бы в труху перемололо! А Пятачка лишь поцарапало!

— Р-р-р-рвать! — с ревом Змейка сигает с дерева прямо на спину вепря.

Чешуйка, ты-то куда лезешь? От удивления я как-то пропустил момент, когда Пятачок оказался под Горгоной, а она, конечно, бесстрашно сиганула на эту махину. Ну нет, я не могу рисковать Матерью выводка. Меня же потом ее Горгоныши заживо съедят.

Я посылаю всего один, но очень мощный псионический разряд, и в ту же секунду вепробык вырубается и на всём скаку падает оземь рылом вперед, вспахав клыками две борозды. Нейроны зверя сгорают мгновенно. Хм, вот дела. Огромный Пятачок оказался уязвим ментально. Легкодоступная ахиллесова пята.

— Змейка, он готов. Оставь его в покое.

Горгона гордо спрыгивает со спины и победоносно выпячивает грудь.

— Поррвала, — довольно оскаливается Хищница. Хоть ее медные когти и не успели причинить вреда толстой шкуре Пяточка, но кого это волнует? Меня лично не очень.

Я больше переживаю о том, как эту гору дорогущего мяса теперь дотащить до «норы».

— Мать не грррузчик, — Горгона сразу понимает ход моих мыслей. — Мать — воин! Вот, — указывает она когтистой рукой на поверженного вепребыка.

Так бы я и чесал репу. Но, к счастью, рядом с Лакомкой появляются два посторонних разума. Всё это время я держал под контролем местность рядом с альвой, поэтом появление новых гостей не оказывается для меня сюрпризом. И судя по характерным накопителям и формам матрицы, это снова ракхасы.

Я довольно улыбаюсь.

— Кажется, у нас появилась раб сила.

* * *

Напевая песенку, Лакомка собирает ягоды ежины. Звонкий мелодичный голос альвы разносится по лесу:

— Мелиссэ! Ай мелиндо!

Дословно слова переводятся как:

— Зайка моя! Я твой зайчик!

Блондинка поет громко, никого не боясь.