«Ква-а-а-а!» — поддерживает жабун.

Я бы еще бросил пару пси-гранат, но старик неожиданно идет прямо на меня. Щит двигается вместе с ним, мерцающая прозрачно-зеленая оболочка сжимается и окружает только старика — близко к телу. На своих обалдуев шаман, видимо, решил забить. Нашел для себя занятие поважнее, чем оберегать воинов.

— Бейте слюнявых! — бросаю я «Русичам» и сам двигаюсь навстречу старику.

За спинами старика снова вспыхивает пламя и кружатся смерчи, но в этот раз ракхасы очень даже хорошо горят и рвутся на куски. Зеленомордые кричат на прощание громко и истошно. А шаману вообще пофиг — он даже не оборачивается. Поразительное наплевательство на жизни своих сородичей.

— А своих не хочешь защитить? — удивляюсь я, благо перед охотой надел амулет для переговоров.

— У меня приказ вождя! — рычит зеленый старик. — Приказ найти и убить скрытника! А не защищать слабаков!

— Скрытника? — переспрашиваю. — Так я вроде не скрываюсь. Ты случайно не обознался?

— Умри! — сорвав с пояса маленький топорик, он бросается на меня в рукопашку.

Я ловко отскакиваю и топорик рассекает лишь воздух. Странный дед — у него такие артефакты, а он машется железкой. Или черепа могут только в защиту?

— Трус! Не уворачивайся! — гремит дед, потрясая топориком. — Стой, как воин!

Ага, нашел дебила. Такое дурилово сработает только со слюнявыми ракхасами.

Пробую взять старика под контроль — нет, не дается. Хотя грибы он вроде не ел, видимо, артефакты опять спасают.

Старик снова пытается полоснуть. Быстро уклоняюсь и вонзаю ему в бедро пси-клинок. Лиловое лезвие без труда проходит сквозь зеленый щит. Старик тут же с ором падает на землю. А я, недолго думая, бросаю в него пси-стрелу. Это оказывается последней каплей, и шаман вырубается.

— Вы уже разобрались? — поднимаю глаза на «Русичей», что походкой победителей расхаживают между убитыми ракхасами. А вообще молодцы. Даже не пришлось привлекать волкомедведей.

— Странные звери, — замечает Света, беря в руки здоровенный топор. — Их мясо тоже полезно?

— Их нельзя есть, Свет, — одергиваю я блондинку от радикальной гастрономии. — Это не звери, это нечеловеческая разумная раса.

— Разумная ли, Даня? — сомневается Камила. — У них пена шла изо рта.

— Разумная не значит умная. Но как ни странно эти не совсем уж тупые. Видишь, они даже до топоров додумались, — киваю я на блондинку с оружием. — Прогресс какой-никакой.

Ребята с трудом свыкаются с мыслью, что мы не одни в этом мироздании. Было бы легче это принять, если бы они встретились с златокудрыми альвами, с такими не зазорно жить бок о бок, но кто уж попался. Ребятам еще повезло, что они не слушали коротышек-гламхотов об их гастрономической любови к рыжим.

Я вызываю группу поддержку, ну а сам снимаю со старика бусы с черепами. Трофеи священны, как говорится. Теперь глазами сканера я вижу, что бусы это действительно артефакт. Выглядит, конечно, необычно. Четыре черепа разных зверей — два рогатых, один с кабаньими клыками и еще один весь в шипах-наростах.

Мои гвардейцы связывают старика и пакуют трупы ракхасов — всё это повезут царским охотниками. Только старика я сначала сам допрошу — посредством телепатии, а там уже он станет для меня бесполезным, можно и отдавать.

Хомуйволов делим поровну с «Русичами», затем разъезжаемся по делам. На базе я сканирую память спящего шамана и узнаю много интересного о ракхаской артефакторике, а также об устройстве племени зеленомордых и полезных травах их мира. Старик шарит в различных зельях, и возможно, стоит поделиться этими знаниями с Лакомкой.