— Питер Логан, сэр, к вашим услугам. Я в больнице уже год с лишним, а сейчас, когда часть служителей разбежались, так я вроде как за главного, к досаде этой грымзы мисс Гантер. — Он растерянно пожал плечами. — А ведь пока не стряслось это несчастье, я все лелеял надежду, что хоть немного облегчу жизнь этих бедолаг …

— Вы представляете, как все это случилось?

Питер Логан заботливо затолкал в штаны выбившийся наружу подол мятой рубахи, которая была ему явно велика и, немного поразмыслив, ответил:

— Точно не скажу, сэр. Мы-то все спали, кроме старика Ника. Он в ту ночь был на дежурстве и должен был следить за порядком. Да только его и след простыл. Небось, перепугался, когда случился пожар, ну и дал деру!

— Кто-нибудь погиб? — тихо спросил Эштон, краем глаза наблюдая, как от обугленных развалин тянутся вверх струйки синеватого дыма.

— Да наутро, как очухались немного, увидели, что, почитай с полдюжины этих бедолаг недостает. И служителей двое: старый Ник, да еще один … тот утром и сбежал. Мне-то кажется, парень просто струхнул, когда всех этих бедняг согнали во двор и он оказался с ними один на один. Нервы не выдержали, напугался, вот и удрал. — Губы его скривились в угрюмой усмешке. — Правда, если покопаться в золе, глядишь, кого и найдем.

Эштон поморщился, — Лучше бы они сбежали, чем так …

— А вы, сэр, не похожи на других, что так говорите. Ведь большинство соседей думает по-другому. А мне вот тоже легче на душе, когда встречу доброго человека, вроде вас.

— А бывает, что кто-нибудь жалуется? — спросил Эштон.

Старик коротко рассмеялся и покачал головой.

— Только один раз и было, сэр. Был тут один сегодня утром, некий мистер Тич. Все шнырял тут, приставал ко мне с расспросами — не мог ли, дескать, кто из наших пробраться в Натчез или куда по соседству, и какой беды от них можно ждать.

— Боюсь, мистер Тич из тех, от кого добра не дождешься, а хлопот не оберешься.

Служитель украдкой огляделся по сторонам, потом нагнулся к Эштону и чуть слышно зашептал:

— Вижу, вы, сэр, человек добрый, поэтому и расскажу вам кое-что, о чем знаю только. Боюсь только, что вам это не сильно понравится, да и шерифу тоже, когда он к нам пожалует. — И старик постучал костяшкой пальца по шелковой рубашке, обтягивающей грудь Эштона. — Есть у меня кое-какие подозрения, сэр. Я тут покопался на пожарище и обнаружил несколько запалов там, где до них не добралось пламя. И вот сдается мне — пожар-то был неспроста. Задумал кто-то недобрый разом избавиться от всех этих бедолаг. И вот еще что…в кухне, что на дворе, я вчера сам пол отскребал и все было чисто. А сегодня утром пришел — глядь, а там кровищи на полу, ужас! Прямо весь пол перед очагом залит. И следы какие-то, будто кого волоком тащили! Кочерга валяется в очаге, а большой нож — тот, что всегда на столе, куда-то подевался. И вот думается мне — темные здесь дела творились прошлой ночью. Что-то тут не так, хотя точно я ничего не знаю. И никому я словечком не обмолвился — вы, сэр, первый будете.

— Шериф — мой хороший знакомый. Думаю, ему будет интересно послушать вас. Если это и в самом деле был поджог, значит, надо отыскать преступника и заставить его понести наказание.

— Да уж, кто бы он ни был, этот мерзавец, думаю, он изрядно потрудился, пока довел до конца свой черный умысел. Я уж постараюсь отыскать для шерифа достаточно доказательств, чтобы он сам убедился.

Взгляд Эштона рассеянно пробежался по унылому скопищу фигур, топтавшихся во дворе, и он впервые обратил внимание на то, что там были и женщины.