— Ты посмотри, Саня, какого года издания карта?

— Ну и что? Чего-то ведь от дороги осталось?

— А к чему ты клонишь?

— Там несколько армейских джипов. Вездеходы! Один надо забрать! Охраны никакой. Машины с прожекторами стоят от площадки метрах в ста пятидесяти-двухстах. Джип возьмём тихо, без лишнего шума и пыли.

— А как же насчёт того, что чужие вещи брать не хорошо?

— Извини, Дима, пошутил я!

— Ладно, извинения принимаются, — довольно пробурчал Сокольников.

Соблюдая максимально осторожность, мы начали спускаться по берегу реки в долину, не выходя на которую, а, двигаясь вдоль неё, мы намеревались достигнуть государственной границы СССР, но предварительно позаимствовав у противника для этого армейский джип.

Крах полковника Чада Дентена

Только чуть забрезжил восток, а полковник Дентен уже дал команду всем подразделениям на начало операции. Впереди действовали те его парни, которые остались в живых с начала всей эпопеи по нашему задержанию. Они передвигались перебежками от камня к камню, прикрывая друг друга. У каждого имелся датчик-определитель «свой-чужой». Его пароль на сегодняшний день был заменён. «После пропажи ещё двух моих бойцов, вполне вероятно, что эти приборы попали в руки противника», — размышлял полковник.

За его ребятами двинулись морские пехотинцы, привлечённые к участию в операции с первых дней поисковых действий. Продвижение было медленным, ибо все понимали, что могут погибнуть в любую секунду от пуль русских диверсантов, быстрых и метких.

На тщательный осмотр всего горного плата у солдат группы «Дельта» и морских пехотинцев ушло около полутора часов. Поиски результата не дали.

— Сэр, — доложил полковнику, присутствовавшему здесь же, лейтенант Коллинз, командир первого отделения, — поиски закончены, на плато никого не обнаружено!

После этой фразы, произнесённой как-то робко и даже чуть виновато, будто лейтенант нёс личную ответственность за то, что русских не оказалось на месте, у полковника в буквальном смысле отвалилась вниз челюсть, и он в течение минуты не мог произнести ни одного слова. Дентен смотрел на лейтенанта налившимися кровью глазами и готов был разорвать этого ни в чём неповинного офицера на маленькие кусочки, дабы съесть их без соли и горчицы только за то, что диверсанты не найдены.

— Как никого нет? Вы что, лейтенант, спятили? Или проворонили русских, а говорите, что никого не нашли?

— Нет, сэр! Я в здравом рассудке, но на плато никого нет! Мы осмотрели абсолютно всё! — Уже более решительно повторил свой доклад лейтенант Коллинз.

— Так, — прикинул про себя полковник, — это уже напоминает издевательство. Надо мной будут потешаться всё подразделение «Дельта» и не только наше. Я стану посмешищем для всех и для таких вот сопляков, как этот лейтенант. Они, эти русские ублюдки, просто меня свели до уровня ничтожества, меня, полковника Чада Дентена, лучшего специалиста по борьбе с партизанами и диверсантами, меня, который высаживался в авангарде наших войск в Панаме, прошёл Афганистан, Анголу, Латинскую Америку и награждён медалью Конгресса США.

В ту же секунду к полковнику подбежал солдат с рацией.

— Сэр, — крикнул он, — Вас срочно требуют к телефону!

— Кто требует?

— Не могу знать, сэр! Но голос очень строгий и это не армейское командование.

Дентен недовольно взял трубку. Настроение после доклада лейтенанта у него было просто отвратительное.

— Слушаю!

— Хеллоу, полковник! Это Беннет.