|
.. умоляю вас... вы можете все... вы хозяин Севастополя... задержите казнь, прошу вас... Пока государь простит его! Остен-Сакен встает, выпрямляется и говорит ледяным тоном: -- То, что вы просите, невозможно! Сержант Бургейль, ваш брат, умрет! Если бы он был мой сын -- слышите ли? мой сын, -- он был бы расстрелян! -- Ваше превосходительство, немного человечности! -- лепечет майор, бледнея. -- Государь поручил мне защиту Севастополя, и я буду защищать его до последнего вздоха. Какая тут человечность? -- отвечает Остен-Сакен. -- У меня четыре тысячи пленников, французов и англичан. Предположим, что все эти четыре тысячи пленников восстанут и проделают то же, что сержант Бургейль, что тогда будет? Нужен пример, чтобы подавить все зачатки возмущения. Повторяю вам: сержант Бургейль, ваш брат, храбрец, которого я уважаю, умрет сейчас! Губернатор произносит эти слова совершенно спокойно, не возвышая голоса. Майор понимает, что все пропало, и с отчаянием смотрит на Сорви-голову. Сорви-голова стоит, спокойно вытянувшись. Губернатор подносит к губам серебряный свисток. Портьера двери поднимается, но, вместо дежурного офицера, появляется женщина в трауре, с рукой на перевязи. Одновременно раздаются три восклицания. -- Княгиня! -- Кузина! -- Дама в черном! Бледная, но улыбающаяся, она подходит к Остен-Сакену и говорит: -- Генерал, я все слышала; сержант Бургейль должен жить, его надо освободить сейчас же! -- Нет, только государь может простить его, а я не могу! -- Я вовсе не прошу простить его! -- Чего же вы хотите? -- Я предлагаю обмен пленниками. -- Это невозможно! -- Я предлагаю обменять сержанта Сорви-голову на меня, княгиню Милонову! -- Но вы свободны! -- Я связана словом и пришла освободить Сорви-голову. -- Он бунтовщик! Он убил своих часовых! Княгиня подходит к губернатору и говорит ему тихо на ухо: -- Если он убил нескольких солдат, так ведь я убила главнокомандующего Сент-Арно! Согласны вы на обмен? -- Княгиня... дисциплина... мой долг... -- Значит, я должна вернуться в лагерь? Сознаться во всем? Для меня это бесчестие, смерть, вечная разлука с моей дочерью, которую воспитали добрые, великодушные враги... Генерал, ради моих заслуг, прошу, освободите сержанта! -- Хорошо, берите его! -- отвечает с усилием губернатор. Пока губернатор пишет приказ, зуав подходит к даме в черном и бормочет несколько слов благодарности. -- Не благодарите меня, кузен! -- говорит княгиня. -- Как кузен? Ваш, сударыня? -- Да, мой друг, моя мать и мать твоего брата Поля были родные сестры! -- Ax, я понимаю все! -- восклицает молодой человек, с почтением целуя руку смелой женщины. |
