При повороте в трещине, как и в прошлый раз, образовалась пещера. Она была шире и глубже предыдущей, хотя и ниже нее. Здесь осколки камня лежали грудами, по которым ребята могли вскарабкаться и продолжить путь.

— Заночуем здесь, — предложил Джесс. — Поздно уже, нет смысла идти дальше.

К тому времени, когда они закончили ужин, в пещере тоже стемнело.

— Жаль, что нам не дали какого-нибудь вечного топлива, — сказал Джесс. — Черт побери, как здесь холодно.

Он достал спичку, зажег ее и воткнул между камнями. Она горела, как именинная свеча. Рич сделал то же самое. Они, отыскав более или менее ровные места среди камней, завернулись в одеяла и попытались уснуть.

Вдруг Рич спросил:

— Послушай, хотел бы я знать, зачем ты вообще согласился идти в этот поход?

Джесс покосился на него. В слабо мерцающем свете он видел лишь блестящий глаз да часть носа собеседника. Но голос Рича звучал спокойно: в нем не слышалось ни насмешки, ни угрозы.

— Ты и вправду хочешь это знать? Или просто поддразниваешь меня?

— Нет, не дразню.

— Ладно… Отчасти, я думаю, потому, что доктор Корнелиус вроде как подзуживал нас. Но нет, дело не только в этом.

— В докторе Корнелиусе есть что-то гордое, благородное. И когда он сказал, будто, спасая их мир, мы спасем и свой, я почувствовал, что если промолчу — то буду потом всю жизнь стыдиться самого себя.

— Гм. И со мной происходило нечто подобное. Только, может, не потому, что он сказал, а потому — как он с нами говорил. Знаешь ведь, взрослые всегда выставляют тебя виноватым, если не делаешь того, что им хочется. А с ним… Он же действительно дал нам право выбирать.

— Верно, — сказал Джесс, заворачиваясь в одеяло с головой. — У меня к тому же возникло ощущение, что сам доктор Корнелиус непременно пошел бы в путь. И это вызвало во мне симпатию.

— Да-а… — протянул Рич, — это верно.

Джесс задумался ненадолго и продолжил:

— И это еще не все. Честно говоря… мне хотелось приключений.

— Приключений?

— Да, как в книжках. Странные люди, удивительные события, а главное — без взрослых. Я подумал, что это очень здорово, но мне все казалось немножко ненастоящим. Как будто во сне… нет, как будто я сам все выдумал, и я поступил так, как будто все происходит в воображении. — Он закусил губу, потом добавил: — Но все по-настоящему. Ведь если бы мы сегодня свалились с горы, то разбились бы. А это значит, что и Волк существует на самом деле…

При этих словах по его спине пробежал холодок.

— Рич, — сказал он почти шепотом, — как ты думаешь, мы сможем это сделать?

— Не знаю, — помедлив, ответил Рич. — Но в конце концов, это же просто зверь. Он может быть большим и злобным — но это всего лишь дикая собака. А я еще не встречал собаки, с которой не сумел бы подружиться. Да и в любом случае мы уже сделали выбор, и теперь не можем бросить все это. Мы даже не знаем, как вернуться в тот — кстати, как он называется? — город, где живут мистер Крамп и мистер Магнус.

— Гандерсхолм.

Рич задул спичку.

— Я хочу спать.

— О'кей, спокойной ночи.

— М-м…

Джесс задул свою спичку и аккуратно спрятал ее. Он поудобнее устроился в одеяле. И тут на него внезапно накатила волна ужасной тоски по дому.

Он подумал о своем спокойном отце, умелые руки которого одинаково легко справлялись и с искусственными мушками для рыбы, и с ремонтом трактора; о маме — энергичной, жизнерадостной, любящей делать сюрпризы.