– Ты что сейчас делаешь, Соколова? – Взгляд его был почти болезненным.

– В смысле? – Она почувствовала, что выпачкала пудрой кончик носа, потерла его пальцем.

– Ты думаешь, я совершенно железный?!

Он резко встал с места и пошел опасной поступью в ее сторону. Почему опасной? Да потому, что он не шел, а крался! А подойдя, наклонился очень низко. И, обдавая ее лицо горячим дыханием, прошептал:

– Не делай так больше при мне, Соколова, никогда.

– Почему? – Вика отпрянула, вжимаясь спиной в спинку кресла.

– Потому что я неравнодушен к тебе. Потому что я хочу тебя. И эти твои манипуляции языком… А мне, черт побери, о работе надо думать! О работе!

Он вернулся на место и проглотил три пончика, кажется даже не пережевывая. Вика после его откровений есть не могла. Чайник закипел очень кстати. Она могла повернуться спиной к Калинину, заваривая чай. Чтобы он не видел ее красного лица. И опасно блестевших глаз.

– Так почему посмеялся Якушев над версией, что его машину угнал Витя Апрелев?

– Потому что, по его мнению, его вели от самого салона. Дожидались, когда тачка останется без присмотра. И угнали. Витя не мог не знать, кто вышел из машины. Якушева, с его же слов, знают все! – бубнил ей в спину Калинин. – И Витя. Если он все же решил угнать машину для Петровича, уважив будущего тестя, такой оплошности бы не совершил. Это не Апрелев.

– Н-да…

Вика поставила ему на стол чашку с зеленым чаем. Свой черный начала прихлебывать сразу же. Снова, чтобы полыхающее лицо прикрыть.

– Адрес не сказал?

– Нет. Может, там у них какая-нибудь воровская малина. Станет Якушев ее сдавать. Да и полиции помогать ему не в жилу. Свои заморочки у воров. Так что помощи не жди. Смотри в оба глаза!..

На пару часов в кабинете повисла тишина. Калинин что-то печатал – долго и быстро. Отправлял текст на принтер. Распечатанные листы складывал стопкой.

Поймав ее вопросительный взгляд, пояснил:

– Полный отчет о проделанной работе. Начальство запросило. Два убийства – это не угон. Это серьезная проблема.

– По Гарику Петрову нет информации?

– Кстати! – вспомнил он и полез за телефоном. – Совершенно закрутился. А этому гражданину Петрову давно пора пригреть свой зад на стуле в допросной. Слишком много к нему вопросов скопилось. Пусть и за недоказанные злодеяния…

Говорил Калинин долго и, на ее взгляд, бестолково. Одно и то же уточнял по нескольку раз, переспрашивал. Выглядел расстроенным.

– Нету Петрова, – отключив телефон, доложил Калинин Вике. – Испарился!

– Сбежал?

– Может, и сбежал. Но есть подозрения у некоторых граждан, что за ним приехал человек Якушева и увез его. Будто вполне добровольно. Но увез вчера вечером. И Петров до сих пор не вернулся. Ни дома его нет, ни на авторынке. А он там часто ночевал.

– Якушев либо мстит, либо выбивает из него информацию, – сделала заключение Вика, и вдруг ее уставшие от долгого просмотра глаза что-то поймали на мониторе. – Так, так, так! Что-то вижу, майор!

Он с такой скоростью сорвался с места, что его рабочее кресло вращалось еще минуту. Навис над Викой опасно близко. Даже ухо его касалось ее волос. Но не до этого!

– Машина! Вот она! Выезжает со двора, сто метров едет по кольцу и снова ныряет во дворы. Наконец-то! Господи, ты услышал мои молитвы! Ур-ра! – бормотала она, выделяя кадр и пытаясь увеличить его во весь экран.

Выходило черт-те что!

– Пошли к Вовчику Хромову.