– Как тебе наша прогулка? – спросил Григорьев.

– Очень необычно. Спасибо тебе, Илюша, что нашел время, – улыбнулась Женя, уже начиная сомневаться том, что эта прогулка запомнится ей чем то помимо красоты природы.

Она нехотя двинулась в сторону, но рука Ильи не хотела отпускать ее руку.

Девушка сделала шаг к Григорьеву и посмотрела на него с некоторым недоумением.

Герои стояли молча почти минуту. Было очень тихо, лишь порывы ветра завывали где то на углу дома. Женя и Илья смотрели друг другу в глаза, пытаясь понять, о чем думает каждый из них.

Женя взялась другой рукой за руку парня, и он вдруг стал медленно наклоняться к ее лицу.

Девушке вдруг стало жарко, ее сердце забилось сильнее, зрачки стали расширяться, а в ногах появилась легкая дрожь. Илья испытывал то же самое. Женя чувствовала, как дрожит его рука. Она видела, что он готовится к чему то очень важному, но до конца не осознавала, к чему.

Герой осторожно поправил локон, упавший на лоб Смолиной, и замер на какое то время, не отрывая взгляда от глаз, смотревших на него.

Наконец юноша коснулся своими теплыми губами холодных и сухих от мороза губ девушки, и влюбленные прижались друг к другу. По телу Григорьева растекалась горячая кровь, и он чувствовал, будто погружается в другой мир… вместе с Женей. Смолина тоже была опьянена первым поцелуем и таяла с каждой секундой тесного соприкосновения тел и душ.

Влюбленные не видели ничего вокруг. Одинокие снежинки падали на нос и ресницы, но герои находились в каком то божественном пространстве, по настоящему открыв для себя новое понятие – Мы…

Глава 15 « О том и сем, обо всем и не о чем в целом».

Время шло, снег стал быстро таять, и на смену холоду пришла радостная весенняя пора.

В этом году героев не ждали никакие испытания, и они могли спокойно ожидать конца года, чтобы уйти на каникулы.

В конце десятого класса родители и дети стали решать вопрос о выпускном вечере. Было много предложений: кто то хотел в Кремль, кто то на теплоход, на тепловоз, на МКС, но вот что понял Илья: многие хотели просто собраться вместе в неформальной обстановке и без взрослых (ключевое слово – взрослых, ибо будущих выпускников назвать взрослыми или хотя бы взрослеющими было тяжело). Подростки хотели просто устроить пьянку гулянку. Естественно, с ними были согласны не все.

Илья был категорически против, за что другие называли его маменькиным сынком, которого родители не отпускают на ночь с одноклассниками. Но юноша просто не хотел. Ему и так надоели все эти лица, тем более он не хотел присутствовать их, мягко говоря, некультурной компании.

Григорьев говорил об этом с Женей, и она была согласна с ним. Ее тоже не раз приглашали в подобную компанию, но она отказывалась.

– Ты понимаешь, они только и мечтают о том, чтобы собраться вместе и набухаться, – недовольно заявил Илья.

– Да. Что это за выпускной? Все должно быть красиво, весело, чтобы запомнилось на всю жизнь, – говорила Смолина.

– Вот именно. Это не корпоратив на новый год, а выпускной. И они считают нас дураками из за того, что мы не хотим пить с ними! – юноша был разгорячен.

– Эх, что из них вырастет, – вздохнула Женя.

– Ключевое слово – вырастет. Они еще совсем дети. Они задержались на том этапе, когда подростки втайне от родителей начинают пить пиво и дешевый коньяк. Я тебе рассказывал о том, как Лера сказала мне: «Не пей дешевый коньяк, от него потом последствия неприятные».

– Ха, нет, – сказала Смолина, – то есть у них уже богатый опыт.

– Да. И смешно и грустно одновременно. Что поделаешь, когда большая часть класса только и думает, как бы выпить и погулять.

– Я рада, что ты не с ними. Ты уникальный человек, – сказала с любовью Женя.