Голос звучал сурово, холодно и повелительно, но улыбка оставалась неизменной.

Ровно через девятнадцать секунд пришла женщина в зеленом и принесла ключ и пропуск. У директора появилось на лице брюзгливое выражение, он окинул пропуск критическим взором и сказал, пожав плечами:

– Ну ладно, сойдет и так.

Что‑то мелькнуло во взгляде секретарши.

– Я же сказал, что сойдет и так, – резко повторил директор. – Я вас не задерживаю.

Он размашисто подписался, протянул ключ и пропуск Иенсену.

– Ключ подходит к дверям всех отделов, какие только могут заинтересовать вас. Разумеется, кабинет шефа он не откроет, и эту дверь тоже.

– Благодарю.

– У вас есть еще вопросы? В противном случае…

Директор сокрушенно поглядел на свои часы.

– Еще одна незначительная деталь, – сказал Иенсен. – Что представляет собой особый отдел?

– Это проектная группа, она создает проекты новых журналов.

Иенсен молча кивнул, спрятал ключ и синюю карточку в нагрудный карман и вышел из кабинета.

Прежде чем завести мотор, он достал скомканный лист бумаги, разгладил его и провел по нему кончиками пальцев. Бумага была очень высокого качества, и формат ее казался необычным.

Почерк у директора был небрежный и угловатый, как у ребенка, но вполне разборчивый. Иенсен прочел:

“Инспектору стройнадзора настоящим…

Господин Н.Иенсен представитель стройнадзора и пользуется правом свободного доступа во все отделы, за исключением… Н.Иенсен – сотрудник стройнадзора и может посещать…

Господину Иенсену, подателю сего, настоящим разрешается доступ… Господин Иенсен из стройнадзора наделен особыми полномочиями… Комиссар комиссар комиссар… Господин Иенсен… А, ЧТОБ ТЫ СДОХ…”

Иенсен сложил бумагу и сунул ее в тайник, где у него лежал пистолет. Пригнувшись к боковому стеклу, глянул на Дом. Взгляд у него был спокойный и ничего ровным счетом не выражал.

Опять засосало под ложечкой. Иенсен проголодался, но знал, что, стоит ему съесть хоть самую малость, сразу же начнутся боли.

Иенсен повернул ключ зажигания и засек время.

Половина первого – и уже среда.

9

– Нет, – сказал лаборант, – Бумага другая. Формат не совсем тот. Но…

– Что “но”?

– Большой разницы в качестве нет. Одинаковая структура. Очень, очень много общего.

– Ну и?..

– Представляется вполне правдоподобным, что оба листа изготовлены на одной фабрике.

– Ах так.

– Мы сейчас делаем анализ. Во всяком случае, это не исключено, Лаборант как будто задумался и мгновение спустя добавил: – Скажите, а записи на втором листе имеют какое‑нибудь отношение к делу?

– Вы почему спрашиваете?

– К нам заходил один врач из психиатрической лечебницы и случайно увидел этот листок. Он тотчас пришел к выводу, что человек, исписавший листок, страдает так называемой алексией, то есть неспособен читать и понимать прочитанное. Он в этом абсолютно уверен.

– Кто допустил вашего психиатра к материалам следствия?

– Я. Он случайно зашел к нам, и оказалось, что мы знакомы.

– Я подам на вас рапорт. – И Иенсен положил трубку. – “Абсолютно уверен”. “Очень, очень много общего”, – повторил Иенсен себе самому.

Потом он прошел в туалет, налил воды в стакан, всыпал туда три ложечки соды, размешал авторучкой и выпил.