Все эти мысли Иенсен вычитал в циркуляре министерства общественных проблем. Циркуляр составили крупные психологи и разослали руководящим чинам полиции с пометкой “Совершенно секретно”.

Проезжая по южной стороне площади, перед монументом Рабочего он заметил в зеркальце заднего вида точно такую же машину, как и его собственная. Должно быть, в ней сидел комиссар соседнего участка, то ли пятнадцатого, то ли семнадцатого.

По дороге Иенсен рассеянно ловил одним ухом писк своего коротковолнового приемника – через равные промежутки времени приемник передавал краткие шифрованные приказы из радиоцентра пикетам и патрулирующим машинам. Иенсен знал, что репортеры могут свободно подслушивать эту радиосвязь. Но за исключением дорожных происшествий, не случалось почти ничего сколько‑нибудь интересного и сенсационного.

Иенсен подал машину на стоянку и загнал ее в промежуток между черными автомобилями шефов и белым – директора.

К нему тотчас подскочил охранник в белой форме и красной фуражке. Иенсен показал ему свой значок и прошел в Дом.

Скоростной лифт автоматически доставил его сразу на восемнадцатый этаж, но, пока Иенсена допустили пред светлые очи, прошло по меньшей мере минут двадцать. Чтобы скоротать время, Иенсен разглядывал модели пассажирских судов, названных одно в честь премьер‑министра, другое – в честь его величества.

Секретарша в зеленом платье и с потупленным взором пригласила его войти. Комната как две капли воды походила на ту, где он был позавчера, разве что кубки в витрине были чуть поменьше да вид из окна другой.

Первый директор на мгновение перестал полировать ногти и пригласил Иенсена садиться.

– Ну как, дело уже закончено?

– К сожалению, нет.

– Если вам нужна помощь или более сложная информация, мне поручено оказывать вам всяческое содействие. Итак, я к вашим услугам.

Иенсен кивнул.

– Хотя я должен предупредить вас, что немыслимо занят.

Иенсен взглянул на кубки и спросил:

– Вы увлекаетесь спортом?

– Я член общества любителей природы. До сих пор активный. Парусный спорт, рыбная ловля, стрельба из лука, гольф… Ну, разумеется, мне далеко до…

Директор стыдливо улыбнулся и неопределенным жестом указал на дверь. Через несколько секунд уголки его рта снова опустились. Он поглядел на свои часы, большие, элегантные часы с широким золотым браслетом.

– Итак, чем могу быть полезен?

Комиссар Иенсен давно уже составил в уме те вопросы, которые собирался задать.

– Имели у вас место какие‑нибудь события, которые могли бы удовлетворительно объяснить выражение “совершенное вами убийство”?

– Конечно, нет.

– Значит, вы не можете увязать это выражение с каким‑нибудь конкретным случаем?

– Нет, я ведь уже сказал, что нет. Идиотская выдумка, и писал идиот вот единственное мыслимое объяснение.

– И смертных случаев никаких не припомните?

– Во всяком случае, за последнее время – никаких. Впрочем, по этому вопросу вам лучше обратиться к директору по кадрам. Я ведь, по сути дела, журналист, отвечаю за содержание и оформление журналов. Вдобавок…

– Что вдобавок?

– Вдобавок вы пошли по ложному следу. Неужели вы сами не видите, как абсурден такой ход мыслей?

– Какой?

Директор посмотрел на него растерянно.

– И еще один вопрос, – сказал Иенсен. – Если мы предположим, что автор письма намеревался просто насолить руководителям издательства или одному из них, в каком кругу нам следует его искать?

– Ну, это пусть решает полиция. Я уже выразил свою точку зрения: в кругу сумасшедших.

– Существуют ли отдельные индивидуумы или группа таковых, которые могли бы питать антипатию к издательству или его руководителям?

– Вы наши журналы знаете?

– Я их читал.