– О, мы можем это соорудить… – медленно произнес Джимус, покачав головой. – Но какой тебе от такого устройства толк? Я по‑прежнему думаю, что ты не вполне понимаешь…

– Неважно. Теперь следующий вопрос. Как быстро вы можете это сделать?

Джимус снова пристально посмотрел на него.

– Ты говоришь о чем‑то срочном? Вроде создания фазового щита вокруг Земли?

– Или быстрее, – сказал Хэл. Джимус сделал резкий и почти сердитый выдох.

– Я ничего не понимаю. Можешь ты, по крайней мере, сказать мне, имеет ли это какое‑то отношение к Таму?

– Да, – ответил Хэл, – но тут гораздо большее.

– Ладно. С технической точки зрения тут ничего хитрого. Срок в несколько часов тебя устроит? Конечно, подольше, чем то время, которое понадобилось для расчистки этого коридора.

– Как можно быстрее, – сказал Хэл. – Ради Тама.

Джимус взглянул на него.

– Тама?

– Тама, – подтвердил Хэл. Джимус глубоко вздохнул.

– Мы управимся настолько быстро, насколько возможно. Я тебе позвоню.

Хэл встал.

– Я буду у себя.

Он направился к выходу. Едва он вошел в коридор, когда услышал в громкоговорителе голос Рух.

– Хэл, мог бы ты прийти в директорский кабинет? Здесь уже Аманда и главнокомандующий дорсайцев.

Хэл не встречал Рурка ди Фасино с тех пор, как беседовал с большинством дорсайских Серых Капитанов, которые в соответствии с соглашением отвечали за оборону своей планеты, еще до того как дорсайцы согласились взять на себя защиту Земли. Хэл даже не знал, кто командовал всеми судами дорсайцев, патрулировавшими внутреннюю сторону фазового щита. Теперь, как ни странно, он был доволен, что именно Рурка дорсайцы выбрали на этот пост. Острый на язык и наблюдательный, ди Фасино обладал неизменной уверенностью, что для всех проблем имеется подходящий способ решения.

– Хорошо, что ты пришел сразу же, – сказала Рух, когда Хэл уселся. – Только что произошел тревожный инцидент. Пятьдесят военных кораблей Молодых Миров, одновременно, строем, совершили скачок сквозь фазовый щит. Когда мы выталкивали их прочь или пытались посадить на Землю, погибли два наших собственных судна и получили повреждения еще восемь.

– Поврежденные корабли вернутся к патрулированию через неделю, – Легкий тенор ди Фасино звучал резко. – Но на двоих сбитых погибли все, кто находился на борту. Мы не можем позволить себе потери.

– Я предполагаю, – сказала Рух, – что на них не имелось никого из недавно обученных жителей Земли?

Ди Фасино покачал головой.

– Только дорсайцы.

– Я подумала, – продолжала Рух, – что программа обучения новых экипажей проходит быстрее. Я все время получаю сведения, что центры вербовки забиты людьми.

– Это так, – сказал ди Фасино, – но те мужчины и женщины, что переполняют их, бесполезны, пока их не обучили. Обслуживать военное космическое судно это одно, а воевать на нем совершенно другое. Даже наши собственные люди утратили навыки. Сейчас не то, что сотню лет назад; тогда между мирами все еще шла настоящая война в космосе; и обязанность воевать на космическом судне входила во многие из контрактов, по которым служили тогда наши люди. Однако дорсайцы, по крайней мере, вымуштрованы и имеют необходимый настрой. В случае надобности они будут делать то, что требуется. А о людях, которых мы получаем с Земли, ничего нельзя сказать, пока они не будут проверены в настоящем бою – и несмотря на то, что их много в центрах вербовки, на судах пока – всего лишь горстка, и они проходят заключительное обучение; не говоря уже о том, чтобы можно было укомплектовывать ими целые экипажи новых, только что построенных судов.