— Ола-а-аф! Вытаскиваем Олафа!!!

Штурману понадобились считаные доли секунды, чтобы принять решение. К тому моменту все остальные члены группы, кроме Мизгиря, находились уже в относительной безопасности под защитой каменных строений и городских руин.

Юл выскочил из дота и помчался по целине.

Однако в группе Штурмана нашелся человек, оказавшийся побыстрее своего командира. Рядом с Фредом невесть откуда возник Мизгирь — прямо-таки материализовался из пустоты! — быстро просунул руку под мышку Олафу, который, похоже, вернулся в сознание, но не соображал, где находится, и поволок его к руинам пригорода с такой невероятной скоростью, точно был синтетом, специально созданным для спринта.

На полпути его перехватил Юл, подставил плечо, и они вдвоем с Мизгирем затащили раненого в широкую воронку, посыпанную строительным мусором.

Едва оба перевели дух, как Олаф начал задыхаться.

Пришлось Штурману доставать антидот и вспоминать все свои навыки оказания первой помощи…

Сначала Юл ожидал, что сейчас к ним в воронку нырнет запыхавшийся Фред, однако того все не было, и его «карташ» почему-то молчал.

Потом Юл удивился, что Мизгирь до сих пор остается подле него и совсем не торопится бежать на выручку чемпиону Ордена по стрельбе.

Наконец Олаф глубоко вздохнул, задышал сам, поначалу слабо, а затем все быстрее и уверенней, и Штурман с наслаждением поднялся, чтобы наконец-то расправить занемевшие плечи.

Мизгирь стоял рядом и мертвенным, неподвижным взглядом смотрел на механоида.

Ка-103РЭБ опускался прямо на Фреда.

Но тот уже не стрелял. Он стоял на одном колене и безуспешно силился подняться.

Вертолет поливали шквальным огнем Семенов, Вырин и Брат Федор.

Увы, дистанция была велика. А с выключенными имплантатами точность стрельбы падала едва ли не на порядок.

Механоид коснулся земли стойками шасси и вдруг выбросил из чрева нечто, похожее на трап. Это нечто вкупе с пылевыми вихрями полностью скрыло Фреда.

Механоид не обращал внимания на редкие импульсы, отражающиеся от его брони желтыми и синими вспышками. Тогда Юл решительно вскинул плазмомет и прицелился.

«Остановись! Фред может быть еще жив!» — прошептал ему внутренний голос, удивительно схожий с голосом Старика, всегда умевшего дать своевременный и единственно верный совет.

Но Юл упрямо мотнул головой и выстрелил в механоида длинной, нескончаемой струей плазмы в упор.

Увы, Ка-103РЭБ был еще более совершенной машиной, чем полагал Штурман. Его активные устройства РЭБ в ходе трансмутаций приобрели режим генерации электромагнитного кокона противоплазменной защиты.

Плазмомет содрогался в руках Штурмана, как яростно ревущий зверь. Казалось, еще мгновение, и он взорвется, разрывая на куски своего хозяина и все, до чего сумеет дотянуться губительная мощь плазмы.

И вдруг он вздрогнул…

Замолк.

Настала жуткая, болезненная тишина.

А потом взревели моторы механоида, и Ка-103РЭБ, целый и невредимый, величаво поднялся над землей.

На месте его посадки зияла пустота.

Там больше не было Фреда, там больше вообще ничего не было — только пятно выжженной земли и седые дымы, курившиеся над нею, как последнее эхо погребального скандинавского костра.

Механоид неподвижно завис напротив Юла и его людей. Он выдержал неистовые потоки плазмы и сейчас стальной монстр словно измывался над ними, не скрывая кривой усмешки.

Потом винты усилили вращение. Монстр развернулся, плавно покачиваясь, и тяжело пошел на юг.

Туда, где уже разгоралась новая перестрелка вокруг тамбура — это егеря «Ковчега» преподавали очередной урок пришлым охотникам за артефактами.