Советник Президента республики Саха-Якутия подтвердил его опасения.

— "Наверху" отказываются от бриллиантов менее 300 карат. А «якуты» жадничают, считают, что, может, и так «рассосется». Мои советы не слушают.

— Ладно, я сам с ними разберусь. А пока пошлю в Москву от себя хорошие камни. А то так из-за нескольких миллионов долларов можно весь плановый миллиард потерять.

Он позвонил в Москву и дал распоряжения.

Следующий звонок был держателю «общака» российской братвы. Канал был защищен от прослушивания по спутниковой связи.

— Получили все от Морица?

— Все есть, кроме самого Морица, его загребли фээсбэшники.

— Он может сдать тебя?

— Еще как может! Эта сука родную мать не пожалеет.

— Тогда так: в крайней ситуации перебрось весь общак нашему «любимцу нации», да, да, кинорежиссеру. Через его фонд можно любые бабки прокручивать. Только не сам, через фонд культурных инвестиций. Они там любую ментярню и самых дотошных прокуроров запутают. Будешь получать бабки у «отца нации» на все дела.

— А мой процент? Ты что, Барончик, держатели катранов, общаков от своего дела кормятся.

— Будешь получать свой процент по-прежнему, зато никаких забот, и нет страха, что весь общак загребут, а тебя братва за глупость «закажет».

Вот уже выбежали на поле спартаковцы, каждый занял свое место на поле, Филимонов в воротах. Итальянец-судья с бритой под «ноль» головой поднес свисток к губам...

Барон де Понсе сделал еще один звонок — заместителю министра иностранных дел.

— Нужно добиться решения МИД и Минобороны о посылке группы российских миротворцев в Сьерра-Леоне.

— Вам-то что за забота, Яков Борисович?

— Там началась война алмазных магнатов. Нам важно послать туда с российскими миротворцами своего человека. И такой человек у меня есть. Это полковник Кесарев Иван Ильич, — мы оплатили ему, как и вам в свое время, учебу. Вам в МГИМО и аспирантуре, ему в училище и академии. Есть, знаете ли, Иван Петрович, время разбрасывать камни, а есть время их собирать. Сейчас мое время собирать камни.

— Драгоценные?

— И драгоценные тоже, все вы, мои протеже, — бриллианты в моей короне.

— Красиво. Только как провести решение через Госдуму?

— А там кто сидит, дорогой вы мой? Там такие же мои протеже, которым я оплатил их выборную кампанию. И поспешите. Алмазный рынок — вещь хрупкая. Я не могу рисковать.

Барон де Понсе с удовольствием вместе с телекамерой прошелся взглядом по «канонирам», приготовившимся к своей первой атаке на защитные редуты «Спартака», француз Арсен Венгер собрал интернациональный ансамбль: пять его соотечественников, игроки из Бразилии, Аргентины, Швеции, Камеруна, Нигерии, Австрии, Голландии, Украины.

Скорее всего, Венгер будет активно подключать в атаку защитников Лужного и Сильвинью и даже столпа обороны Адамса. Он навалится на спартаковцев всей своей мощью и раздавит их.

Его размышления прервал звонок по линии, закрытой от прослушивания, из Москвы. Говорил замминистра иностранных дел, с которым он только что закончил разговор.

— А в случае чего, Яков Борисович, на Шестакова можно выйти?

— Ни в коем случае! Только если будет грозить смерть. Причем не вам, а мне. Забудьте его имя.

Он раздраженно бросил трубку. Вспомнил анекдот: "Человека судят за то, что назвал министра идиотом. Приговор: пятнадцать лет с конфискацией имущества.

— Почему так строго? — спрашивает корреспондент телевидения судью.