– Ты сказал преторианцы? Но что им нужно у меня дома?

– Мне открыть им двери, господин?

– Конечно, открыть! Это же преторианцы и если их не впустить, то они войдут сами. Иди! Иди! Быстро!

В этот момент молоток снова забарабанил по двери. Центурион начал терять терпение.

Номенклатор бросился вниз и приказал привратникам отворить ворота.

– Где твой хозяин? – строго спросил центурион.

– Он в атрии, господин.

– Иди и доложи ему, что прибыл центурион Анимий с отрядом преторианцев и принес ему послание от божественного цезаря!

– Будет исполнено, господин. Будет исполнено! Я сейчас же иду с докладом.

– А мы идем за тобой следом.

Феликс быстро сменил залитую тогу на другую, и вышел в атрий. Он уже овладел собой, но по-прежнему был бледен.

– Привет тебе, центурион! С чем ты посетил мой дом?

– Привет тебе, Гай! Ты сам знаешь, что центурионы преторианской гвардии подчиняются одному господину. А зовут меня Анимий Лар.

– Рад видеть тебя в моем доме, почтенный Анимий. Я готов выслушать повеление божественного императора! – произнес Феликс.

– Гай! Я принес тебе привет и пожелание долгих лет жизни! Вот таблицы и знак, что я прибыл от имени божественного!

Центурион протянул табличку Феликсу. Тот принял её и посмотрел на содержание. Послание от Веспасиана! При Нероне оно было равносильно смертному приговору. Тогда получив подобную табличку, знатные сенаторы восклицали: «Heu, heu, me miserum!» («Горе мне несчастному!»)

– Благодарю императора за привет и пожелание здоровья! Все приказы императора я готов выполнить. Чего же хочет от своего верного слуги божественный император?

– Божественному стало известно, что в твоем доме проживает некий Сатерн. Фискал из города Помпеи. Это так?

– Да… Но разве это … Я не понимаю…

– Ты не сделал ничего плохого, Гай. Не беспокойся. Император совсем не гневается лично на тебя. Ты мог и не знать, что этот человек государственный преступник.

– Преступник? Что ты имеешь в виду центурион? Сатерн – преступник? Может ли это быть? Этот человек всегда служил фискалом, и всегда доносил о врагах империи и императора.

– Я принес тебе волю цезаря. Ты сомневаешься в правоте божественного? – голос центуриона стал металлическим и в нем послушались раскаты львиного голоса его хозяина Веспасиана Флавия.

– Нет, нет. Я не сомневаюсь в правоте божественного. И готов исполнить его приказ.

– Тогда покажи нам, где скрывается в твоем доме Сатерн?

– Видишь ли, сейчас его нет в моем доме, и появляется он здесь редко. Но не подумай, что я хочу скрыть государственного преступника от справедливого гнева божественного императора.

– Твои слова довольно странные. Но ведь он живет у тебя? Ты дал ему приют в своем доме, не так ли? – прогремел центурион, который не привык не выполнять возложенных на него поручений.

– Я дал ему приют. Это так. Но только приют и больше ничего. Этот Сатерн редкий пройдоха и постоянно шляется где-то, я же не могу знать всех подробностей его жизни. Только вчера он приходил, но вот сегодня снова исчез. И когда он придет никто не знает.

– Хорошо. Твои рабы хорошо знают его?

– Да, знают.

– А сколько человек насчитывает твоя фамилия в Риме? (Фамилия – так называли рабов знатного патрицианского дома).

– Здесь у меня 152 человека.

– Тогда сейчас ты разошлешь их в различные части Рима, и они станут искать Сатерна.