— Ух ты! — наконец выдохнул Эрек. — Вот это шахта!

— Наверняка вся идет под землей, — крикнула Бетани.

И вдруг в глаза им ударил ослепительный свет. Мимо проплыло огромное зеленоватое лицо. Мальчик ахнул. Не может быть! Это же статуя Свободы! Наверное, они вылетели из ее факела, хотя на такой скорости трудно было понять. Эрек и Бетани оглянулись, разинув от удивления рты. Статуя и весь Нью-Йорк пропали вдали…

Глава четвертая

Недотепы в Алипиуме

В лицо пахнуло влагой, и кругом стало белым-бело. Они влетели в облако, а когда вынырнули, внизу простирался океан. Нигде не было видно ни клочка суши. Кресло неслось как ветер. Вот хорошо, что им дали теплые плащи! В бумажных пакетах лежали бутерброды. Свой Эрек тут же умял. Далеко внизу катились волны. Над пенными валами кружили птицы, из воды выпрыгивали рыбы. Светловолосый мальчишка не ошибся — это было великолепное зрелище.

От ужасного, гнетущего чувства, которое тяготело над станцией ОКО, не осталось и следа. И все же мальчику не давала покоя тревожная мысль: им давным-давно следовало бы повернуть назад.

— Когда обратно полетим?

— Никогда. Видишь точку вдалеке? По-моему, это предыдущее кресло. Посмотри наверх.

Эрек поднял голову. Восторг полета над океаном так его захватил, что мальчик совсем забыл про шест. Он-то был на месте, но трос куда-то пропал! Эрек вцепился в поручень мертвой хваткой.

— Не бойся. Если кресло до сих пор не рухнуло, значит, все в порядке. Мы уже с полчаса так путешествуем, — с улыбкой сказала Бетани. — Думаю, мы с тобой попали в какой-то… особенный мир. Тут люди умеют летать, подъемники несутся по воздуху, куртки в руках тают. Да и пароль на входе не простой: «Древняя магия, вспомни меня». А у мужчины, который нас в кресло посадил, на жилетке было написано «Колдовские линии».

Она посмотрела вдаль.

— Тебе, наверное, покажется, что я спятила. Но я всегда верила: в жизни должно быть что-то еще. Удивительное, волшебное.

— Я тоже так думал, — покачал головой Эрек. — Мама повсюду видит магию. Сначала у нас это было как игра. А теперь мне очень неловко: я вырос, а она все продолжает.

Мама до сих пор вела себя так, словно он дитя малое. Даже пела ему колыбельную. Стыда не оберешься!

— У нас по-другому. Дядя никогда не замечает ничего странного, даже если это происходит у него под носом.

Они стали смотреть вниз, на бескрайний голубой простор, полный жизни и тайн. Низкие облака покрывали их лица капельками росы. Потом несколько часов кресло летело над зелеными перекатами холмов, усыпанных крошечными домиками, над фермами, городами, лесами.

— Куда это нас везут? — спросила Бетани. — Вокруг света?

— За тридцать долларов?

И снова внизу потянулись моря, изумрудные луга, деревеньки. Солнечные лучи согрели воздух, и мальчик снял капюшон. На горизонте выросли горы. Их острые вершины пронзали облака. Кресло замедлило ход, скользя вдоль каменистых склонов. Наравне с ним парили орлы. В самом сердце горного кряжа, среди утесов лежала огромная долина, скрытая под золотым куполом. Рассмотреть его было непросто — поверхность играла бликами, отражая солнечный свет. Купол состоял из чего-то воздушного. Кресло пролетело прямо сквозь него, и Эрек почувствовал, как лицо погладил туман.

Высокий молодой человек помог им встать.

— Удачи в состязаниях!

Эрек показал ему фотографию.

— Вы не видели эту женщину?

Тот покачал головой.

— Тут столько народу, что всех не упомнишь, а большинство приезжает по Артерии.

Они вошли на станцию Алипиум.