|
— Ты и не знаешь, что это для меня значит, — сказал он, и это тоже было правдой. Никто не удивился, что он в ту ночь напился в стельку. «Иантайн прилетает», — сказал своему всаднику Чарант'. — Меранат'а мне уже говорила, — заявила Зулайя, прежде чем К'вин успел открыть рот. — Он хочет узнать все о нашем путешествии на юг. — Я думал, он отказался от мысли потренироваться на Первой волне Падений на юге, — сказал К'вин. Он говорил нарочито неуверенно. Зулайя приложила палец к губам и показала на спящую Меранат'у, дав знак К'вину скрыть свои мысли от Чарант'а, который был снаружи. — Меня то обманывать не надо, Кев, — погрозила она ему пальцем. — Вы с Б'нуррином в лепешку разобьетесь, чтобы только участвовать в первой встрече с Нитями, даже если первая волна пройдет на юге, где ничто не пострадает. Или, точнее, где спасать нечего и некого. — Но личинки еще не распространились по всему Южному континенту. Ты же сама знаешь. — Это совсем другое, чем увидеть Нити впервые за двести лет. Он ответил на ее задорную улыбку сконфуженной усмешкой. — Нам не нужно «распалять» драконов и все такое, — сказал он. — Да, но ведь ты не хочешь, чтобы С'нан пилил тебя до конца дней твоих? А так и будет, если у предводителя Вейра — у тебя — в башке одни заскоки. К'вин смерил ее долгим взглядом. — Не говори мне, что тебе по вкусу, что Сараи выведет королевское крыло во время Падения раньше, чем ты. Зулайя качнулась в кресле, и К'вин понял, что укол достиг цели. Но ей хватило мужества ответить улыбкой. — Мы даже не знаем, что на уме у Б'нуррина, — сказала она. У него на уме было именно это. И когда Зулайя и К'вин перечислили ему все проблемы, с которыми они столкнулись в злосчастном путешествии на юг, он только укрепился в своем намерении. — Во первых, — сказал Б'нуррин, также оградив свои мысли от драконов, — мы нигде не будем приземляться. И я не думаю, что туда надо отправляться целыми крыльями, Кев, — быстро добавил он. — Непохоже, что есть смысл сражаться с первым настоящим Падением — чем бы оно ни оказалось… — Ты надеешься, что С'нан первым не пойдет, — сказала Зулайя, плотоядно усмехаясь. — Именно, — коротко ответил Б'нуррин. — Откровенно говоря, он меня достал. Не вижу ничего опасного в том, чтобы посмотреть. То есть… — он помолчал, успокаиваясь и глядя в упор в глаза К'вину, — буду откровенен до конца. Боюсь, как бы мне не пришлось менять штаны по десять раз на дню, когда мне придется вести Вейр во время первого Падения. — Да я сам боюсь, — весело признался К'вин. Краем глаза он заметил выражение удовлетворения, промелькнувшее на лице Зулайи. Наверняка покойный Б'нер никогда такого не говорил… — И я думаю, что если я хотя бы раз посмотрю на это до того, как полезу в драку очертя голову и ничего не зная… — Любой, кто не боится Нитей, — полный дурак — вмешалась в разговор Зулайя. — Это точно, — кивнул ей с усмешкой Б'нуррин. — Ну, так вы летите со мной? — Ведь если мы оба полетим, то никто потом не будет слишком наезжать на другого? — спросил К'вин глядя в упор на Зулайю. Б'нуррин поскреб подбородок. — Да. Я догадываюсь о величине угрозы. — Мы первые, с кем ты говорил? Б'нуррин фыркнул. — Ну, уж к С'нану я точно с этим больше не сунусь, после того как он дважды надавал мне по ушам. Я подумал, что вы согласитесь охотнее, чем Д'миэль, хотя, как вы знаете, М'шалл наверняка тоже полетит. |
