|
— А как она смеет скрывать отменя информацию? Зулайя изумленно уставилась на всадника. К'вин никогда не упрекал ни ее, ни Меранат'у, хотя в душе она признавала, что у него порой бывали на то законные основания и в некоторых случаях ей трудно было бы оправдаться. — Ты знаешь, в каком состоянии П'теро? — рявкнул он, и она попятилась в Вейр. В гневе он был великолепен — горящие глаза, жесткое лицо, прямо таки воплощенная ярость. — Тиша сказала, что Маранис недоволен тем, что он вернулся к своим обязанностям. Новая кожа на шрамах еще слишком тонкая… — И ты мне ни слова не сказала? — Он же всего навсего синий всадник… — ДЛЯ МЕНЯ ВСЕ МОИ ВСАДНИКИ ВАЖНЫ! — взревел К'вин, стискивая кулаки и пряча руки за спину чтобы не разломать что нибудь, дав выход своей ярости. — Через два дня начнут падать Нити. Мне нужен весь Вейр в полной боеготовности! Я должен быть уверен во всех, кто встретит Нити через два дня! Мне не нужны секреты, увертки и… — К'вин. — Зулайя протянула к нему руки. — Кев, все в порядке. Вейр готов — возможно, ты даже слишком затянул гайки, но все к лучшему… — Все к лучшему? — Он отшвырнул ее руку. — Когда больные всадники берут на себя обязанности, которые они не смогут выполнять из за своего физического состояния? Он зашагал взад вперед, а Зулайя наблюдала за ним с улыбкой гордости. Он станет великолепным предводителем, куда лучше, чем был Б'нер. Он внезапно остановился совсем близко к ней, глядя ей прямо в лицо глазами, сверкающими от гнева и разочарования. — И чему ты сейчас улыбаешься? — с подозрением спросил он, поскольку в ее улыбке было что то такое, чего он никогда прежде не видел. — Тому, что ты полностью держишь себя в руках, — ответила она, продолжая улыбаться. — Да неужто? И тут он сделал то, чего она всегда так ждала, — обнял ее и стал целовать со всей властностью мужчины, поредводителя Вейра, без капли робости или почтения. Именно этого она всегда и добивалась. К'вин полностью держал себя в руках и на следующее утро, еще до рассвета, когда Меранат'а сказала ему, что Б'нуррин и Шанна ждут их. — Чего ждут? — спросил К'вин, неохотно высвобождаясь из объятий Зулайи и протягивая руку за брюками. «Пора лететь», — добавил Чарант'. — Куда? — ворчливо протянул он. — Куда? — сонно вторила ему Зулайя. «Они говорят — на юг», — отозвались Меранат'а и Чарант'. И тут К'вин вспомнил. Сегодня они отправляются смотреть на Нити. Он много раз очень спокойно повторил это слово в уме так, чтобы Чарант' не слышал его. Оба дракона спали, когда Б'нуррин приезжал к ним. Это хорошо, потому что иначе весь Вейр знал бы об их планах. — Б'нуррин хочет, чтобы мы летели с ним, — сказал К'вин, бросив на Зулайю предостерегающий взгляд. Она на мгновение нахмурилась, затем ее лицо прояснилось. — О! С заговорщической улыбкой она выскользнула из постели, закутавшись в одеяло, и пошла за летной одеждой. Когда они столкнулись друг с другом в процессе одевания, она вдруг притянула его голову к себе и прошептала ему прямо в ухо: — Я могу взять свой огнемет… — Ты лучше напиши себе на лбу, куда мы летим — прошептал он в ответ. — Мы просто летим посмотреть — Да, посмотреть. — Затем, уже громко, спросила: — Где мы встречаемся с Б'нуррином, Меранат'а? — Ты что, забыла? — К'вин схватил ее за руку и встряхнул. Затем прошептал: — Посадочная площадка. — О, как я могла забыть? Если сторожевой дракон, дежуривший на краю чаши, и удивился тому, что предводители Вейра задолго до рассвета тайком покидают Вейр, то спрашивать ничего не стал. |
