Животное поддевало рогом все, что ему попадалось, прорывая стальные листы перегородок, продирая экраны пульта управления и проделывая в полу дыры. Он медленно продвигался вперед, поскольку ему мешало собственное тело, росшее, как на дрожжах. Зигрид решила убраться отсюда и бросилась в зал с обмундированием.
Девушка подпрыгнула, протиснулась между спиной животного и помятой перегородкой. Единорог отреагировал лишь через две секунды — Зигрид успела нырнуть в зал, где хранились водолазные костюмы, с ловкостью увернувшись от ужасного «сверла», и укрылась под сферическим сводом. Тотчас же монстр решил во что бы то ни стало пробить стальные створки двери. От его ударов дверь рвалась, словно бумажная, во все стороны летела стальная стружка. Зигрид отвернулась, уговаривая себя оставаться спокойной, и натянула водолазный костюм. Затем заблокировала шлем и бросилась к служебному компьютеру. Ей показалось, что она придумала, как выйти из сложившейся ситуации.
— Можешь ли ты обезводить воздух на складе, чтобы животные снова превратились в сухую пыль? — спросила дозорная у компьютера.
— Могу, — ответила машина. — Но если твой гидрокостюм негерметичен и в нем есть хоть малейшая трещина, ты и сама превратишься в пыль.
Зигрид закусила нижнюю губу. Был ли ее гидрокостюм полностью водонепроницаемым? На подводной лодке после десяти лет автономного плавания все находилось в столь плачевном состоянии, что не стоило и удивляться какой-нибудь прорехе в гидрокомбинезоне… Но, к сожалению, у нее не было времени, чтобы проверить его герметичность. Зная, что идет на огромный риск, Зигрид нажала на кнопку, приказывая начать выполнение команды. В вентиляционных каналах послышалось гудение, и процесс выпаривания начался.
Через две минуты в трюме не осталось ни одного атома воды. Отсек продовольственных припасов стал суше, чем пустыня, выжженная под лучами тысячи солнц. Если бы человек случайно оказался по неосторожности без гидрокостюма, то за три секунды превратился бы в кучку пепла.
Еще минут десять слышалось только регулярное посвистывание осушителя.
— Конец операции, — раздалось наконец в громкоговорителе.
Зигрид отправилась с осмотром. Пошатываясь под весом защитного костюма, она обследовала проходы, разделяющие металлические стеллажи с цилиндрами. Единорог, тираннозавр, птеродактиль лежали на полу, высушенные, прозрачные, словно сброшенная змеей кожа. Дозорная потопала ногами, окончательно превращая их в пыль.
У нее получилось!
Теперь надо было таким же образом уничтожить всех восставших и снова обезвоженных животных. Значит, придется прочесать весь склад с лупой.
«Ну вот, — подумала Зигрид, проходя по коридору. — Я спасла жизнь всем членам экипажа, но никто никогда об этом не узнает. А теперь еще нужно изображать из себя уборщицу!»
Ей потребовалась целая ночь, чтобы осмотреть все помещение. Каждый раз при обнаружении обезвоженного животного она измельчала его и бросала в мешок. Когда был обнаружен последний монстр, Зигрид положила мешок с остатками и треснувший бидон в отсек, через который выталкивали мусор в море, и со вздохом облегчения отправила их в темные пучины.
Глава 7
Гибель плавучих садов
В начале следующей недели старший матрос ворвался в каюту Зигрид с криком:
— Эй, ты! Надевай спасательный комбинезон и будь наготове, мы всплываем. Полезешь на палубу, чтобы отцепить лопасть одного из винтов — на нее намотались водоросли. Подводная лодка всплывала очень редко. Чтобы обновить запасы воздуха, доставали шноркель и качали воздух, не высовывая носа наружу. Затем машины фильтровали этот воздух и в сжиженном состоянии отправляли в специальный резервуар.
Жеребьевку, чтобы выбрать тех, кто полезет в рубку для выполнения приказа, отданного высшим командованием, обычно производил старший матрос. |