– Такое мнение стоило бы тебе на Харли-стрит десяти гиней, – сказала Шерри, подмигнув. Она засмеялась и повернулась к Чабби. – Не знаю, милый Чабби, что бы мы без вас делали, – Чабби лишь насупился и внезапно начал что-то увлеченно рассматривать на горизонте.

Лишь позже, когда мы с Шерри искупались на одном из уединенных пляжей, облачились в свежие одежды и уселись вокруг костра, потягивая «Чивас Регал» и закусывая свежим уловом, эйфория по поводу наших первых незначительных находок стала испаряться. Я начал трезво размышлять, что же нам делать с останками «Света Зари», разбросанными по всему омуту.

Если Чабби ошибся, и ящики с драгоценностями, тяжелые от груза, пробили днище и упали сами по себе, то мы обречены продолжать наши поиски до бесконечности. Я видел около двухсот коралловых блоков и холмов в этот день, и каждый из них мог скрывать часть тигрового трона Индии. Но если Чабби был прав, и груз остался в трюме, тогда кораллы покрыли всю переднюю часть корабля, лежащего на дне, несколькими слоями окаменевшей извести и сокровища оказались под настоящей броней, заросшей водорослями.

Мы обсудили все в мельчайших деталях. Кажется, все давно уже поняли грандиозность стоящей перед нами задачи и сошлись на том, что выполнение ее надо разбить на стадии. Сначала нам следует обнаружить место, где лежат ящики, а затем вырвать их из цепких объятий кораллов.

– Ты знаешь, что нам понадобится, не правда ли, Чабби? – поинтересовался я, и он кивнул.

– У тебя еще сохранились те два ящика? – я стеснялся упоминать гелигнит в присутствии Шерри. Мне это слишком живо напоминало о проекте, для которого нам с Чабби пришлось как следует запастись взрывчаткой. Это было три года назад во время мертвого сезона, когда я отчаянно пытался найти наличность, чтобы не пропасть вместе с «Балериной». Даже с большой натяжкой этот проект нельзя было отнести к разряду законных, но потом я почти позабыл о нем. И вот теперь нам снова понадобился гелигнит.

Чабби покачал головой:

– Нет, наш запас весь взмок, как портовый грузчик в жару. Даже икнуть возле него было опасно – в воздух мог взлететь целый остров.

– И что ты с ним сделал?

– Мы с Анджело отвезти его в Мозамбикский пролив и сбросили там, где поглубже.

– Нам понадобятся по меньшей мере два ящика. Нужен настоящий взрыв, чтобы отломать там внизу большие куски коралла.

– Я поговорю с мистером Кокером. Он, пожалуй, сможет достать.

– Сделай одолжение, Чабби. В следующий раз, когда ты отправишься на Сент-Мери, скажи Фреду, чтобы он достал для нас три ящика.

– А как насчет ананасов, что мы подняли с «Балерины»? – поинтересовался Чабби.

– Не пойдет, – ответил я ему. – Не хочу, чтобы мой некролог звучал так: «Этот человек пытался взорвать ручные гранаты на глубине ста тридцати футов».

На следующее утро я был разбужен неестественной тишиной. Душный воздух, казалось, был заряжен электричеством. Я лежал, прислушиваясь, но даже крабы-скрипачи хранили молчание. Непрерывный шелест пальмовых ветвей тоже стих. Единственным звуком было низкое и нежное дыхание спящей со мной женщины. Я поцеловал ее в лоб и потихоньку вытащил правую руку у нее из-под головы, чтобы не разбудить. Шерри хвасталась, что она всегда спит без подушки – они, якобы, портят осанку, призналась она мне, но это не мешало ей использовать любую подходящую часть моего тела в качестве таковой. Я поковылял из пещеры, стараясь восстановить кровообращение в руке с помощью массажа. Нанося визит своему любимому дереву, я рассматривал небо.

Рассвет был туманным, звезды казались тусклыми, затянутые темной дымкой, повисшей в небе.