Кевин вспомнил знакомого с диабетом. Тот ходил в школу, занимался спортом, развлекался — в общем, был, как все. Вот только каждый день ему приходилось колоть себе инсулин — и так до конца жизни.

Такая же история будет и с очками.

В чем, собственно, проблема? Мальчик носил очки, сколько себя помнил. Теперь они нужны не только глазам, но и всему телу, вот и вся разница. Можно же привыкнуть носить очки и не болтать лишнего, как тот диабетик привык делать уколы.

Эти ободряющие мысли прервались самым неподобающим образом: мир перед глазами вдруг начал расплываться.

Кевин не мог разглядеть лица хулигана, забравшего его очки, но вперевалку удаляющаяся по коридору фигура была вполне узнаваемой.

Хэл Хорнбек.

Хэл не стал обманывать жертву: не играл в собачку, не изображал корриду или родео. Вместо этого он просто забрал очки, добежал до ближайшего выхода, оказался снаружи и исчез.

Горе-волшебник умял пиццу, как будто она состояла из воздуха:

— Я идиот! — воскликнул он. Ни Джош, ни Тэри, сидевшие напротив него в забегаловке, не возражали. — Я должен был догадаться! — Если уж на то пошло, и Джош должен был догадаться. В конце концов, очки они обнаружили вчетвером, а теперь, когда Бертрам исчез, их осталось трое — три мальчика, наблюдающих со стороны, как съезжает с катушек мир. Ничего удивительного, что Хэл заорал при виде Николь. Можно было бы и раньше додуматься.

Да, верзила целые сутки не мог понять, что происходит, но потом он не терял ни секунды. Кевин, Джош и Тэри немедленно принялись прочесывать улицы, чтобы выследить похитителя, но того нигде не было. Как сквозь землю провалился.

— Еще пиццы! — потребовал Мидас.

— Ты уже смолотил целую, — возразила сестра. — Если будешь продолжать в том же духе, лопнешь.

— Еще пиццы! — повторил мальчик. Он был голоден и, чем больше ел, тем сильнее становилось это чувство. Даже набив живот до отвала, тошноты и рези в желудке, он все еще хотел есть.

— Может, так оно и лучше, — предположил Джош.

— Издеваешься? — возмутилась Тэри. — Ты что, хочешь, чтобы очками распоряжался Хэл Хорнбек? Если уж братишка наделал дел, то во что превратится мир с этой дубиной в роли кукловода?

Получив отповедь, Джош вжался в сиденье и принялся грызть корочку пиццы.

Горе-волшебник уничтожил последний кусок и поднял усталые, потухшие глаза:

— Мне плохо.

— Ничего удивительного, — заметил Джош.

— Нет. Не в этом смысле.

И сестра, и друг посмотрели на него, начиная понимать, о чем речь. Очков не было под рукой всего пару часов, а Кевин уже выглядел больным. Его глаза потемнели, кожа стала бледной и рыхлой. Скоро его начнет бить дрожь. А потом что? Мальчик не знал ответа, потому что так далеко дело никогда не заходило и очки рано или поздно возвращались на свое законное место. Но сейчас они были недоступны. Что будет дальше? Сколько он еще выдержит?

Горе-волшебник отложил свой кусок корочки:

— Пицца все равно не поможет.

Все трое знали, что нужно делать.

— Куда бы ты пошел, — спросила Тэри, — будь ты Хэлом Хорнбеком и окажись у тебя в руках волшебные очки?

Стоило ей прямо поставить вопрос, как стал ясен ответ и снова появилась надежда.