|
Операция предстоит чисто сухопутная. Хотя против вертолета у нас есть «Мухи» и лазеры. Какие у тебя будут соображения, Петро? — Спроси у Барсака, с какой стороны они ожидают нападения? Барсак объясняет мне, что кубейрос не отличаются разнообразием тактических приемов. Такие понятия, как обход, охват им незнакомы. Они идут по кратчайшему пути, от поселка к поселку. Выслушав меня, Петр высказывает свои соображения: — Отсиживаться за частоколом глупо. Это значит, дать им возможность развернуться и действовать по своему сценарию. Надо встретить их на подступах к поселку. Там, где они не ждут отпора. Да и у нас будет больше возможностей маневрировать и огнем, и людьми. Пойдем, посмотрим на месте и выберем позиции. Петр поднимается на холм, осматривает местность и делает наброски плана обороны. Потом он присаживается на камень и показывает нам с Анатолием, что у него получилось. — Шесть автоматов, пулемет и два лазера. Бластеры, думаю, использовать без крайней нужды не стоит. Да еще… Сколько у Барсака ружей? — Семьдесят два. — Какая-никакая, а поддержка. Посадим их во второй эшелон. Вот здесь. Будут добивать тех, кто прорвется. А сами мы разместимся так. Он показывает на схеме семь точек, где следует отрыть окопы, и называет по именам, кто где сядет. — А меня ты куда посадишь, командир? — интересуюсь я. — А у тебя, гвардии капитан, задача будет особая. Ты знаешь, что такое кинжальный огонь? — Это, наверное, когда стреляют из автомата с примкнутым штык-ножом, — отвечаю я с самым невинным видом. Петр смеется и хлопает меня по плечу. — Молодец, летун! Знаешь пехотный юмор. Так вот, Андрей. Твое место будет здесь. Петр показывает позицию без малого в сотне метров впереди линии основной обороны, на склоне холма, что возвышается на правом фланге. — Твоя задача будет — сидеть и молчать. Ни единого выстрела. Когда появятся бандиты, мы откроем огонь одиночными. Пусть думают, что это местные жители. Они откроют ответный огонь, развернутся и пойдут в атаку. И когда они поравняются с тобой… Слышишь? Не раньше! В этот момент ты ударишь вдоль их линии длинной очередью. Сумеешь так? Выдержишь, не пульнешь раньше времени? Я улыбаюсь, вспоминая, как объяснял балтийскому матросу Григорию, что такое пулеметная засада кинжального флангового огня. Но Петр воспринимает мою улыбку по-своему и начинает выходить из себя. — Что скалишься?! Это же непросто. Тут надо железную выдержку иметь, очень точно определить момент открытия огня. Чуть раньше — и тебя обойдут и прикончат. Чуть позже — опоздаешь, и нас сомнут. Сумеешь? — Не извольте сумлеваться, — отвечаю я словами Леонида Филатова, — чай, оно не в первый раз. Петр с сомнением качает головой, ему не нравится мое легкомыслие. Он предлагает: — Отдай-ка пулемет Толе. Он все-таки из пехоты, ему это дело привычней. — Не знаю, как ему это привычней, и насколько наш пехотный сержант сумеет в этой обстановке обуздать свои нервы. Но ты, Петруша, не забывай, что я не только летчик. Я еще и хроноагент, а не саксофонист в вокзальном ресторанчике. К тому же я хроноагент класса экстра. Меня специально готовили к самым сложным и нестандартным заданиям. А кроме того, не так уж и давно я решал аналогичную задачу. И весьма успешно решил ее. |
