Козима лежала в постели и читала. Когда он вошел, она отложила книгу в сторону и посмотрела на него. Как красива она была, каким близким был ее взгляд! Было невозможно что-то скрывать от нее! Боденштайн молча смотрел на нее, пытаясь найти нужные слова.

— Кози, — у него совершенно пересохло во рту, его сотрясала внутренняя дрожь, — мне… мне… нужно тебе кое-что сказать…

— Ну, наконец-то, — ответила она.

Оливер смотрел на нее, как пораженный ударом молнии. К его удивлению, она даже чуть улыбнулась.

— Угрызения совести написаны у тебя на лице, мой дорогой, — сказала Козима. — Я надеюсь, что это не связано с твоей старой любовью Николя. Ну, давай, рассказывай!

Пятница, 11 мая 2007 года

Зигберт Кальтензее сидел за письменным столом в кабинете своего дома и пристально смотрел на телефон, в то время как его дочь выплакала в кухне все глаза. Вот уже 36 часов Томас Риттер как будто исчез с лица земли, и Марлен в своем отчаянии не нашла иного выхода, как довериться отцу. Зигберт не подал виду, что он уже все знает. Она умоляла его о помощи, но он не мог ей помочь. Между тем, Зигберт осознал, что не он держит бразды правления в своих руках, как ему всегда казалось. Полиция обнаружила в Мюленхофе с помощью георадара останки человеческого скелета. У Зигберта не выходило из головы утверждение людей из уголовной полиции, что он является родным отцом Роберта и что его мать убила Дануту вскоре после рождения ребенка. Могло ли это быть правдой? И где действительно была его мать? Он разговаривал с ней еще в обед. Она решила, что Моорманн отвезет ее в собственный дом в Тессине, но до сих пор она ему не звонила.

Зигберт взял телефон и набрал номер своей сестры. У Ютты и в мыслях не было беспокоиться за мать или Эларда, который исчез так же, как и Риттер. Ее единственной заботой была ее карьера, которой мог быть нанесен урон в связи со всеми этими событиями.

— Ты смотрел на часы? — сказала она раздраженно.

— Где Риттер? — спросил Зигберт свою сестру. — Что ты с ним сделала?

— Я? Ты с ума сошел? — возмутилась она. — Это ведь ты так жадно ухватился за предложение матери!

— Я всего лишь изолировал его на некоторое время, не более того. Ты слышала что-нибудь о матери?

Зигберт восхищался своей матерью и уважал ее. С детских лет он боролся за ее любовь и признание и всегда следовал всем ее желаниям, распоряжениям и просьбам, даже если сам не был убежден в их верности. Она была его матерью, великой Верой Кальтензее, и если только он будет ее слушаться, она однажды полюбит его так, как она любит Ютту. Или Эларда, который обосновался в Мюленхофе, как какой-то паразит.

— Нет, — сказала Ютта. — Иначе я бы тебе уже сообщила.

— Она уже давно должна была приехать. Моорманн тоже не отвечает по своему мобильнику. Я беспокоюсь.

— Слушай, Берти. — Ютта понизила голос. — С матерью все будет нормально. Не верь всяким глупостям, которые рассказывает полиция и из-за которых Элард ее преследует. Ты ведь знаешь Эларда! Вероятно, он просто смылся, этот трус, вместе со своим маленьким дружком.

— С кем? — спросил пораженный Зигберт.

— Скажи еще, что ты этого не знаешь! — Ютта зло рассмеялась. — Элард с недавних пор увлекается смазливыми молодыми людьми.

— Что за чушь ты несешь! — Зигберт ненавидел своего сводного брата всем сердцем, но с этим утверждением Ютта перешла все границы.

— Как и всегда. — Голос сестры был ледяным. — Я задаюсь вопросом, намеренно ли вы все это делаете, чтобы только мне навредить.