— Жаль, что тебе не понравился фильм.

— Ты тут ни при чем, — ответила Лена, хотя именно он выбрал этот французский фильм с субтитрами.

— Я думал, тебе такие нравятся.

За всю историю человечества никто так здорово не заблуждался, подумалось ей.

— Если мне хочется что-то прочитать, я беру книгу, — сказала она.

— Много читаешь?

— Не очень, — слукавила Лена — в последнее время ее буквально засосало увлечение глупыми любовными романами из библиотеки. Она прятала эти книжки за газетным стендом, чтобы никто их не взял, пока она не дочитает до конца. Она скорее глотку себе вспорет, чем позволит Нэн Томас узнать, что за макулатуру она читает.

— А как насчет кино? — не отставал Итан. — Какие фильмы тебе действительно нравятся?

Она постаралась, чтобы ответ прозвучал не слишком резко:

— Не знаю, Итан. Главное, чтобы в них был смысл.

Он в конце концов проникся ее настроением и заткнулся. Лена внимательно смотрела под ноги, стараясь не споткнуться. Сегодня она решила надеть ковбойские сапожки, хотя и не привыкла ходить на каблуках, пусть и низких, джинсы и темно-зеленую рубашку с застежкой сверху донизу. И в качестве уступки своей вылазке в реальный мир немного подкрасила ресницы. Волосы она и не подумала подобрать — что бы там ни говорил Итан.

Итан был в мешковатых джинсах и футболке с длинными рукавами. Лена поняла, что это уже другая футболка — от нее исходил легкий запах стирального порошка с едва заметной мускусной примесью одеколона. Ансамбль дополняли тяжелые рабочие ботинки с железными подковками, и Лене подумалось, что если она потеряется в лесу, то легко найдет дорогу по этим глубоким отпечаткам подошв на земле.

Несколько минут спустя они добрались до поляны за мужскими общежитиями. В Грантском технологическом, достаточно старомодном учебном заведении, только одно общежитие было смешанным, но студенты все-таки находили способ обходить правила. К тому же всем было известно, что Майк Берк, профессор, курировавший мужские общежития, глух как пень и совершенно неспособен услышать, как девицы прокрадываются к парням или выбираются от них в любое время дня и ночи. Лена подумала, что они, должно быть, сперли его слуховой аппарат и утопили в туалете. Музыка в общаге громыхала так, что земля под ногами дрожала.

— Доктор Берк на неделю уехал к матери, — пояснил Итан, сияя улыбкой. — Оставил номер телефона — на случай если он нам понадобится.

— Это твоя общага?

Он кивнул и направился к зданию.

Она остановила его и, чтобы перекрыть музыку, громко попросила:

— Ты там веди себя соответственно, будто мы с тобой давно встречаемся, ладно?

— А что, на самом деле разве не так?

Она одарила его таким взглядом, что он быстренько ретировался.

— Ладно, пошли уж.

Она аж скривилась от грохота, когда они подошли ближе к общежитию. Все этажи были ярко освещены, включая и верхний, где проживал декан факультета. Музыка представляла какую-то дикую помесь европейской танцевальной и самого забойного джаза, приправленную рэпом, и Лене казалось, что от такого количества децибелов у нее вот-вот лопнут барабанные перепонки.

— А они там не боятся, что служба безопасности нагрянет? — прокричала она.

Итан улыбнулся в ответ, и Лена нахмурилась, все поняв. По утрам, когда она являлась на службу, те, кто должен был дежурить ночью, по большей части все еще пребывали в объятиях морфея в комнате позади дежурки, завернувшись с головой в одеяло. По графику нынешней ночью дежурил Флетчер. Из всех ночных охранников этот был самый нерадивый.