— Никогда не говори «никогда», Лаура. Обещай, что никому не отдашь Хеддон-Холл.

— Хорошо, — снова улыбнулась Лаура. — И слово «никогда» постараюсь пореже употреблять.

— Вот и умница. — Бевил. с облегчением вздохнул. Он уже представлял, как переложит на плечи Симонса часть хозяйственных забот. — Да, ты не в курсе, Питт действительно возвращается из отставки?

Лаура ответила не сразу. Дядя был бы в шоке, узнай он, что его племянница опустилась до шантажа. Конечно, она винила Питта в гибели Алекса, но его заслуги перед Англией считала неоспоримыми, как и его способность вести страну самым верным курсом. Кроме того, Лаура не сомневалась: придя к власти, Питт займется пересмотром тех законов, которые она считала несправедливыми. Питт был слишком искушен в политике, чтобы не принять к сведению ее угрозы.

— Воспитатель короля все еще очень силен, и никто не знает, сколько он продержится, — проговорила она наконец. — Даже думать не хочется, что могло бы случиться, если бы принц Фред не умер. Как бы там ни было, Бьют не слишком популярен в народе из-за того, что близок к матери короля, и еще потому, что шотландец. Хотя, как мне кажется, большинство шотландцев куда лучше, чем он.

— Правда, что на его экипаж было совершено нападение? Лаура усмехнулась.

— Если бы только на экипаж. Ему били окна, и толпа под окнами его дома орала непристойные песни. Даже король не может не замечать того, что Бьюта не любят. Особенно невзлюбили после Парижского мира.

— Да уж, договор из рук вон плох. Слишком великодушен по отношению к Испании и Франции и оскорбителен по отношению к Фридриху — нашему союзнику. Не удивлюсь, если он пойдет на нас войной.

— А ведь королю всего двадцать пять лет, — заметила Лаура.

— И он полубезумен, если верить слухам.

— Я не общаюсь с теми, кто близко знаком с королем, — сказала Лаура. — Но и до меня кое-какие слухи доходили.

— Я понимаю, почему ты избегаешь придворной суеты. Ты всегда была слишком умна для этого.

— Пожалуй, не столько умна, сколько нетерпелива. При дворе надо уметь предавать, обманывать и плести интриги, а все это весьма скучно. Что же касается Георга… Самое лучшее, что я могу сказать о нем, так это то, что он любит свою жену.

— Бывали короли и похуже, — проворчал Бевил.

Лаура промолчала, хотя и не вполне была согласна с дядей. Ей казалось, что нет ничего, хуже, чем безумец на троне и глупец в премьер-министрах. К счастью, она отвечала лишь за благополучие детей, заботу о которых взяла на себя.

— Ну вот, кажется, все, — пробормотала Лаура.

Два дня потребовалось им, чтобы упаковать вещи. Даже не верилось, что за один год в Лондоне она успела обзавестись таким количеством вещей.

— Отдохните, миледи, — проговорила Агнесса с нотками материнской заботы в голосе, как некогда Джейн. — Вы ведь так устали — делаете то, что слуги должны за вас делать.

Горничная пошла заваривать чай, а Лаура с улыбкой подумала о том, что Агнесса уже успела забыть, как когда-то работала вместе с ней на кухне в Хеддон-Холле. Лаура обвела взглядом пустую спальню. Несколько недель назад она приняла решение уехать из Лондона и тут же стала готовиться к отъезду. Если для Долли Лондон был и домом, и родиной, то Лаура в душе всегда оставалась провинциалкой, любившей холмы и свежий воздух. Она тосковала по запаху трав, по полевым цветам, по тишине летних ночей и хрустящему белому снегу зимой. И самое главное, она хотела начать новую жизнь — начать так, чтобы прошлое как можно реже напоминало о себе.

Но в Блейкмор она поехать не могла.