Мелора стиснула кулаки. Она всегда старалась сдерживать себя – видит Высший Дух, горячий нрав был частью наследия ее Дома. За исключением Хинккеля. Он никогда не терял самоконтроля, как бы дурно с ним ни обходились. Однако он выжил в испытаниях за корону, что говорило о том, что он обладает отвагой, в которой ему вечно отказывали ее отец и Каликку.

– Королева умна, никто не может этого отрицать. Но разве девушка уже вошла в пору? Она очень юна и застенчива характером.

– Ты сама это сказала – Юикала умна. Шепчутся – очень тихо, конечно, – что на наступление поры можно повлиять. Есть некие способы…

– Но… это же против законов Духа! – вмешалась вторая.

– Если это сделать тайно, как может приказать королева, то никто никогда не узнает о ее вмешательстве.

– Мне не хочется думать о таком прегрешении перед Духом. Это легко может навлечь беду!

– Увидим. Император отправляется в путешествие. Думаю, Юикала постарается, чтобы он выбрал себе спутницу для этого в соответствии с ее волей. А когда это случится, Берниен будут считать таковой во всех королевствах. Ах, – голос стал громче, – спасибо за этот ларчик, Манкол.

Приказчик, должно быть, уходил и теперь вернулся. Мелора была уверена, что они не стали бы говорить так откровенно, будь он на месте. Она стояла не шевелясь. Пусть поскорее уходят, и да поможет ей Высший Дух сохранить свое присутствие в тайне.

Они действительно ушли. К несчастью, она не могла увидеть их, не будучи замеченной сама. Но она была уверена, что они принадлежат к Алмазному двору.

– Привет тебе, сестра императора. – Равинга появилась в проходе между шкафами.

– Привет тебе, госпожа искусств, – показала на кукол Мелора. – Нигде не приходилось мне видеть такое изобилие красоты, кроме как здесь.

Она последовала за Равингой в заднюю комнату, Там она остановилась неподалеку от двери. На рабочем столике стояли три фигурки. Одна – совершенная – выглядела как Хинккель, какой‑то волшебной силой уменьшенный в несколько раз. Другой была Алитта, а между ними – песчаный кот Мурри.

Когда она увидела их, слова сами пришли ей на ум, словно одна из фигурок как‑то прошептала ей их прямо на ухо.

– Вода… остерегайся слизи… копье… сражайся им хорошо!

Туманные полутени – Хинккель, Алитта, Мурри, – корчащиеся в путах, а перед ними тварь, чуждая миру Мелоры, а она охотилась далеко среди Внешних земель.

Туман рассеялся. Ей показалось, что она видит поднятое копье, затем все исчезло.

Мелора по‑прежнему во все глаза смотрела на кукол. Те слова, что она услышала… она не знала, с чем их связать. Вода, много воды, и тварь, появляющаяся из нее, чтобы напасть, и Алитта, и Хинккель, сражающийся с тварью… Хинккель, повергающий тварь…

Наконец она подняла голову и посмотрела на кукольницу.

– Велика твоя сила. Эти фигурки, – она показала на них, – говорят о том, что было или будет.

Мелора повернула на запястье отделанный драгоценными камнями браслет. Сняла его, положив рядом с изображением Хинккеля.

– Только ли куклы могут тебе об этом сказать? В них ли сила?

Равинга взяла браслет. Подержала его в руке, словно взвешивая.

– Это твоя работа? – Когда Мелора кивнула, Равинга продолжила: – Ты сделала такой же для Хинккеля… Отлично, я этого раньше не пробовала, но предполагаю, что это может быть сделано. Ты можешь работать здесь – у меня есть материалы и инструменты. Сделай еще один такой, и ты будешь вместе с братом, когда тот отправится в путешествие. Есть в Вапале те, кто останется верен присяге. Их надо будет созвать.