― Ты не простудилась? Может, это жар?

― Здесь никто не болеет, болезней просто не существует! ― нетерпеливо возразила она и потянула меня к столу.

Музыка давно стихла, все разошлись по домам, и в покои постучалась горничная:

― Мисс Кира, я могу быть свободна на сегодня?

― Конечно, я вполне со всем справлюсь.

― Вы же королева, как можно!

― Лиза, отдыхай! ― повысила Кира голос.

― Простите, госпожа. Спокойной ночи, мисс Кира, спокойной ночи, сэр Посланник!

И присев на прощание в реверансе, она выскользнула из комнаты.

― Наверняка побежала гулять с другом пекарем… Она ведь младше меня, а мораль здесь высока, непременно нужно знакомить молодого человека с обществом и родителями, вот и бегают к морю по ночам, чтобы не догадался никто.

― И никто не догадывается? ― спросил я, разливая вино по бокалам.

― Конечно, все давно в курсе. Но знают, что ничем аморальным они и не занимаются, просто сидят на камне и болтают целыми ночами. Даже за руки не держались ещё. Поэтому им прощают, как невинным детям.

― За что выпьем?

― За исполнение желаний.

― Вон дерево, из окна дотянуться можно, бери палочку да желай!

― А если я пожелаю, чтобы ты в меня влюбился без памяти, думал целыми днями да ходил бы хвостиком?

― Не исполнится.

― Почему же?

― Я и так это делаю, просто незаметно для тебя.

― Почему же ты прячешься?

― Мало кто любит, когда за ним следят. Когда ты узнала, что я общался с тобой, будучи Орлом, ты очень сердилась.

― Вовсе не потому я сердилась! А потому что ты промолчал об этом! Искренность ― главное.

― Хорошо, тогда и ты откройся. Почему ты сбегала трижды?

― Боялась.

― Меня?

― Боялась влюбиться. Боялась довериться. Боялась стать слабой и потерять независимость. Когда мы встречались с Женей, это было необременительно для меня, я приходила, когда хотела, и не появлялась неделями.

― А он?

― А он, как выяснилось, не только со мной встречался… После этого у меня совершенно пропало желание доверять людям.

― Мне ты можешь доверять. Я много в этой жизни навидался. Предавать никого не захочется после этого.

Я коснулся её руки, нервно сжимающей бокал. Она рассмеялась и выпила его залпом.

― Налей ещё!

― Ты уверена?

― Хочу быть пьяной и весёлой! Хочу танцевать! Хочу насладиться последним днём в своей стране!

― Мы уезжаем завтра?

― Да. Иначе я не смогу уехать. Останусь навсегда… Видишь, и отсюда приходится бежать, чёртова жизнь! Больше вина, больше!

Подумав, я тоже выпил свой бокал. Если она вдруг решится на нечто большее, чем повиснуть на мне, я должен быть готов не воспринимать это всерьёз.

После ещё трёх бокалов, перемежающихся смехом и всё более путающимися репликами со стороны Киры, она села на подоконник и закурила впервые за эти два дня.

― Милея явно шла тебе на пользу… Не разочаруешься ли в жизни окончательно, уехав? ― спросил я, сделав маленький глоток вина. Вино было отменным, пахнущим солнцем и ягодами, голова совершенно не кружилась.

Расстегнув верхние пуговицы белой рубашки, к которой шкаф подобрал бордовую юбку, Кира выдохнула струйку дыма.

― Так может нас и вовсе убьют завтра же!

― А как же Озеро?

― Здесь оно действует, а за пределами Милеи и этой планеты? Кто же знает.