— Ну, а ночью что ж, легче, по-твоему? — спросил Саранцев. — При таком дьявольском освещении и такой ширине? Волга тут не меньше полутора километров.

     — А там, где нам предстоит плацдарм захватывать, немецкие автоматчики к Волге прорвались, — сказал майор. — Так генерал Чуйков, чтобы для нас очистить берег, из командиров штаба армии два отряда создал.

     — Ну и как, удалось? — спросил Бурунов.

     — Вышибли.

     Поздно ночью стали подходить полки дивизии Бурунова. Изнуренные большим и тяжелым маршем по бездорожью, бойцы и командиры валились с ног и тут же засыпали. Подразделения перемешались, скучились Тьма кромешная — хоть глаз выколи. Бурунов выслал для наведения порядка командиров штаба. Ушел и Саранцев, хотя он его оставлял, не надеясь, что из этого будет толк.

     Бурунов принял решение первым переправить через Волгу в город один батальон, как передовой отряд, с ротой автоматчиков и противотанковых ружей на бронекатерах. Вскоре к комдиву стали прибывать с докладами: «Порядок наведен, к переправе готовы».

     — Командиром передового отряда назначаю вас, товарищ Мурадьян!

     — Есть, товарищ полковник. Нам бы хоть за краешек того берега ухватиться.

     Старший лейтенант Мурадьян ходит легко, пружинисто, четко командует людьми, подтягивая подразделения ближе к переправе.

     — Кержов, ты чего голову повесил? — Идет он рядом с бойцом-новичком, положив ему руку на плечо. — Огня испугался? — кивает он на горящий город. — Эх, какой же ты пожарник? А еще начальником пожарной охраны был. — Среди идущих бойцов вспыхивает смех.

     — Ну тогда давай автомат мне. Переправимся, я тебя брандспойтом обеспечу. Посмотрим, какой ты пожарник на практике.

     Приближается берег. А вот и переправа. У береговых причалов лежат разбитые катера, рыбачьи лодки и повсюду воронки, наполненные водой. Мурадьян останавливает людей и рассредоточивает их под истерзанными осколками вербами и тополями, по канавам, воронкам. Взгляды всех устремлены за Волгу, на пылающий в пожарищах город. Туда предстоит им переправиться первыми из дивизии. Сердце сжимается от страха — вокруг сплошной огонь. Как же там воевать, если везде властвует пламя. Да и что там захватывать, что оборонять, если повсюду чернеют одни развалины.

     — Товарищ старший лейтенант? — спрашивает бледный, с испуганными глазами боец. — А там кто есть?

     — Есть, есть, сынок, наши люди там сражаются.

     — Как же они? Земля горит. Там и дышать-то нечем.

     — А мы Кержова впереди пошлем с брандспойтом, — вставляет реплику его товарищ, рослый крепыш с противотанковым ружьем.

     Снова вспыхивает смех. Мурадьян поддерживает их разговор, хотя у самого на душе кошки скребут:

     — А что нам огня бояться? У нас в запасе воды — целая Волга. Приедешь после войны домой, начальником пожарной охраны будешь. Хорошая должность. Туда людей особых назначают. Проверка нужна. Прежде чем принять тебя в пожарники, кормят крепко и спать кладут. Проспишь сутки, возьмут в пожарники.

     Бойцы смеются.