— Пошел в задницу! — огрызнулся его противник с полубезумным взглядом, свойственным людям, которые пьют слишком много дешевого портвейна.

— Будь попроще, — посоветовал Нейт, глядя на мужика и его тележку, заваленную всяким барахлом. Ему совсем не хотелось арестовывать этого бомжа и описывать его хлам.

— Как тебя зовут? — спросил Уэсли очень худого чудика.

— Твое какое дело?

— Не заставляй нас тебя арестовывать, — сказал Нейт. — Ответь офицеру.

— Филмор Ш. Брейкен.

Пытаясь наладить отношения, Уэсли улыбнулся и спросил:

— Что означает «Ш»?

— Передаю по буквам, — ответил Филмор. — Ш-о-л-б-а-т-ы.

— Шолбаты? — удивился Уэсли. — Какое необычное имя.

— Шел бы ты, — объяснил Нейт и добавил: — Все, Филмор, считай, что ты за решеткой.

Когда Нейт достал из кармана латексные перчатки, Филмор пробормотал:

— Шекели.

Не надевая перчаток, Нейт предложил:

— Ладно, даю тебе последний шанс. Ты согласен двигаться дальше, оставить Тедди в покое и помириться?

— Конечно, — сказал Филмор Ш. Брейкен, подходя к Тедди и протягивая ему руку.

Тедди заколебался, потом посмотрел на Нейта и протянул свою руку. А Филмор Ш. Брейкен взял ее в свою и влепил Тедди хук слева, который хоть и был довольно слабым, все же усадил Тедди Тромбона на тротуар.

— Ха! — сказал Филмор, восхищенно рассматривая свой сжатый кулак.

Оба копа натянули латексные перчатки и надели наручники на костлявые запястья Филмора, но когда его повели к машине, он начал протестовать:

— Как насчет моего добра?

— Это бесполезный мусор, — сказал Нейт Голливуд.

— Там моя наковальня! — закричал Филмор.

Уэсли Драбб подошел к тележке, осторожно покопался в ней и под грудой алюминиевых банок, носков и чистых трусов, скорее всего украденных из прачечной самообслуживания, обнаружил наковальню.

— Выглядит тяжелой, — задумчиво произнес Уэсли.

— В этой наковальне вся моя жизнь! — воскликнул арестованный.

— Зачем тебе наковальня в Голливуде? — спросил Нейт. — Сколько лошадей ты тут видишь?

— Это моя собственность! — заорал бомж.

В этот момент из задней двери книжного магазина, ковыляя, вышел толстый, астматического вида мужчина и сказал:

— Офицер, этот мужик весь день буянил на бульваре. Приставал к моим покупателям и плевался на них, если они отказывались дать ему денег.

— Пошел ты, жирный дегенерат! — сказал Филмор.

Нейт обратился к владельцу магазина:

— Вынужден попросить вас об одолжении. Не могли бы вы подержать тележку на складе, пока этот человек сидит в тюрьме?

— Сколько времени он там пробудет?

— Зависит от того, за что мы его арестуем — за появление в общественном месте в пьяном виде или за избиение, свидетелями которого мы только что стали.

— Я не хочу подавать жалобу, — сказал Тедди Тромбон.

— Заткнись, Тедди, — посоветовал Нейт Голливуд.

— Слушаюсь, сэр, — ответил Тедди.

— Я не такой пьяный, как он, — вставил очень худой бомж, указывая на Тедди.

Он был прав, и это было очевидно. Тедди едва стоял на ногах и без ударов противника.

— Ладно, вот что я вам скажу, — предложил Нейт, решая свершить правосудие так, как принято на бульваре.