Она сунула кредитную карточку в щель между дверью и косяком и отодвинула язычок замка. Дверь чуть приоткрылась, и она закрепила кредитную карточку с помощью липкой ленты. Еще один кусок струны – на этот раз номер шесть, потолще, – потребовался для того, чтобы зацепить им задвижку и оттянуть ее.

Она сразу же исчезла из коридора, не забыв убрать липкую ленту, чтобы ее не мог заметить никто из проходивших мимо. Она следовала своей давно уже установившейся процедуре проникновения в жилое помещение. Сначала она крепко зажмурилась и прислушалась. Услышала дыхание слева. Это, должно быть, Сара и Том в своей спальне, находившиеся, судя по дыханию, в третьей стадии сна. Она научилась это определять по книге Сары. Затем она осмотрелась. Пока глаза ее были закрыты, они привыкли к темноте. Она заметила стул на пути возможного быстрого отступления через гостиную, заметила лежавший на полу в коридоре лабораторный халат. Это была простая квартира с одной спальней, гостиной и изолированной столовой. Сара и Том здесь одни, в чем Мириам убедилась еще раньше.

Затем последовала последняя проверка: на запах. Она сделала глубокий вдох, ощутила слабые запахи китайской кухни, вина и потных тел. Они пировали и занимались любовью.

Она двинулась к спальне, задерживаясь через каждые несколько шагов. Необходима была абсолютная осторожность. Ошибку будет уже невозможно исправить. Она знала о Саре Робертс почти все, вплоть до ее роста и веса. Но у нее не было времени изучить привычки Сары. Тома Хейвера она представляла себе еще более туманно. Она надеялась, что имеющейся у нее информации хватит для выполнения намеченной цели. Том ей ни к чему, в нем не было тех глубоких инстинктов, которыми должен обладать истинный хищник, но с ним все равно придется иметь дело. Подобно многим другим, он агрессивностью лишь прикрывал свою внутреннюю мягкость. Достигнув двери, она ощутила мощный мускусный запах человеческого секса. Их любовь была энергичной, полной страсти. Она чертыхнулась. Сара нужна ей для другой любви; присутствие Хейвера представляло собой несомненную помеху.

Мириам подошла к кровати, села рядом и стала задумчиво рассматривать свою жертву. Та напоминала ей спелое яблоко. Очень осторожно Мириам отодвинула одеяло, открыв соблазнительные женские формы. Ей страстно хотелось высосать из этого тела всю жизнь, и, еле сдерживаясь, она пригнулась, вдыхая его острый, влажный запах, прислушиваясь к его легким звукам: дыханию – вдох, выдох – медленному биению сердца, легкому движению грудной клетки. Том Хейвер, лежавший рядом с Сарой, пошевелился, но это ничего не значило. Сон его оставался непотревоженным, как и раньше.

Чтобы начать прикосновение, которое должно было войти в сны Сары, она взяла ее руку, свисавшую с кровати, и пробежала губами по тыльной стороне ладони, слегка целуя ее и проводя по ней языком. Сара сделала долгий вдох. Мириам остановилась на некоторое время, затем приблизила свое лицо к липу Сары и стала дышать ее дыханием, ощущая его острое тепло, мешая его со своим собственным дыханием. Сара шевельнула головой и застонала. Мириам положила руку на ее правую грудь, подвигала ладонью по соску, пока он не напрягся. Она сжала сосок двумя длинными пальцами, и Сара изогнулась, откинув голову назад. Рот девушки безвольно приоткрылся. Мириам накрыла его своим ртом, с крайней осторожностью коснувшись своим языком языка Сары. В таком положении она провела целых полминуты, ощущая слабые движения языка девушки, говорившие о ее бессознательном возбуждении. Мириам отстранилась и снова прислушалась. Том все еще находился в третьей стадии сна. Сара же была на грани пробуждения, ей что-то снилось, слабые звуки срывались с ее губ. Мириам безумно тянуло к ней, своим мысленным взором она почти что видела ее пылающие страстью сны.

Вскоре сон Сары вновь стал глубже. Медленно, мягко Мириам скользнула руками по ее бедрам и раздвинула ей ноги.