Он быстро встал из кресла и в три шага пересек гостиную. Жан-Марк передал ему трубку, а себе оставил отводной наушник. Через какое-то время он услышал, как телефонистка сообщила: «Соединяю», и стал слышен голос Даниэля, далекий, плывущий, сопровождаемый потрескиваниями:

— Алло, папа? Это Даниэль… Извини, что не предупредил о своем приезде, но телеграммы стоят дорого… Пожалуйста, не беспокойся!.. Все в порядке!.. Путешествие было громовое!..

— Что ты забыл в Шатодёне? — спросил Филипп.

— Не смейся! Я не мог проехать дальше. Грузовой теплоход меня высадил в Бордо. Я наскреб все, что у меня было в кармане, чтобы сесть на поезд. В результате — Шатодён! Конечная остановка! Всем выходить!

Жан-Марк и Филипп расхохотались.

— Я попытался ехать автостопом, — продолжал Даниэль, — но никто не хотел меня брать из-за моего багажа!

— В какой гостинице ты остановился? — спросил Филипп, вернувшись к серьезному тону.

— В гостинице? Ты смеешься! Я обосновался на вокзале, в зале ожидания. Даже вздремнул там немножко.

Филипп пожал плечами:

— Все это нелепо! Сними номер в приличном отеле, и я переведу тебе деньги телеграфным переводом, чтобы выручить тебя.

— Папа, но это же против правил!

— Против каких правил?

— Против правил фонда Зелиджа. Я уже говорил тебе: я сам должен выкручиваться и сам зарабатывать деньги, в которых может возникнуть необходимость во время поездки. А иначе было бы слишком легко!

— Так что же, ты наймешься разнорабочим в Шатодёне, чтоб заработать четыре су, которых тебе не хватает? Это смехотворно!

— Ну нет, папа! В конце концов я найду грузовик, который доставит меня в Париж! Нет проблем! Я просто звоню тебе, чтобы сказать, что я уже во Франции! И что все прошло благополучно!

— Подожди минуту! — сказал Филипп и наклонился к Жан-Марку, прошептав ему: — А если тебе на машине съездить за братом? Шатодён — это не далеко!

Жан-Марк согласился. Он был рад встретиться с Даниэлем, которого не видел уже больше двух с половиной месяцев, а заодно и проехаться на новеньком «ситроене», купленном отцом по возвращении из Греции.

Филипп сообщил сыну по телефону:

— Хорошо! Сделаем так: Жан-Марк приедет за тобой на машине.

— О нет! Это уже будет совсем нечестно! — сказал Даниэль.

— Ну, ты преувеличиваешь! — возразил Филипп. — Представь, что ты остановил машину на дороге, и как раз случайно за рулем оказался твой брат, ты что, отказался бы к нему сесть?

— Нет, конечно! — процедил Даниэль сквозь зубы. — Но тут же другое. Жан-Марк приедет специально…

— Совсем нет! У него дела в тех местах!

— Рассказывай!

— Ты что, не хочешь? Столько разговоров из-за каких-то ста километров!

— Из-за ста тридцати девяти.

— Ну, хватит, Даниэль. Жан-Марк будет рад за тобой съездить. Он поедет на новом «ситроене».

— Да? — Голос Даниэля смягчился. — Ладно, — сказал он наконец. — Тогда я жду его перед вокзалом. В котором часу он приедет?

— Пока доедет, думаю, будет часов пять. К сожалению, мы с тобой не увидимся, когда вы вернетесь. Через час я улетаю в Лондон. Но пробуду там не больше трех дней. До встречи!

Филипп положил трубку. Вид у него был довольный. Как всегда, он пренебрег сомнениями, беспокойством. Он авансом решил все проблемы.

— Какой парень наш Даниэль! — воскликнул он весело.