— Ну, сейчас это не имеет значения, — спокойно сказал Томас. — Она все еще может быть полезной, потому что мы только что выяснила в чем фишка этого борделя.

 — Не желаешь поделиться? — спросил Оливер.

 Томас придвинул телефон ближе.

 — Очевидно, что у всех девушек в борделе особая кровь. Она действует как наркотик на вампиров. Они сходят по ней с ума, а, когда больше не получают, у них проявляются симптомы отмены. Как люди на наркотиках. Это не привлекательно.

 Не привлекательно даже близко не описывает то, что Кейн видел в ночном клубе.

 — Ты уверен в этом?

 — Абсолютно, — подтвердил Томас.

 — Тогда у нас проблема, — серьезно заявил Куин.

 Зейн положил руку на плечо Томаса, склонившись ближе к телефону.

 — Знаю, Куин. Я думал о том же самом.

 Кейн посмотрел на Зейна, затем на Томаса, который кивнул.

 — Что? — спросил Кейн.

 Зенй вздохнул.

 — Оливер был наркоманам, когда был человеком. Он восприимчив к любому виду зависимости. Если он укусил девушку, то нам нужно подготовиться к худшему.

 Томас повернулся к телефону.

 — Куин, он спал с ней?

 — Я не уверен, но подозреваю, что да.

 Зенй выругался.

 — Черт, тогда он, наверное, уже ее укусил!

 — Нет! — раздался голос Куина, словно выстрел из пистолета. — Он специально подчеркнул, что не собирается ее кусать.

 — И ты ему веришь? — спросил Кейн. — Куин, я был там, я видел девушку и видел, как он на нее смотрел. Он хотел ее, не только тело, но и кровь.

 На другом конце линии послышался вздох.

 — Боже, нам с Роуз не следовало уезжать.

 — Мы позаботимся об этом, — заверил его Зейн.

 — Что ты планируешь?

 — Мы должны их разделить. Для его же блага, и для ее. Как только сядет солнце, я хочу, чтобы ты сделал следующее…

 Глава 25

 Оливер почувствовал теплое дыхание у своей обнаженной груди. Сердце другого человека билось рядом с ним, а запах женщины дразнил ноздри.

 Он заснул, обнимая Урсулу, и когда-то днем избавился от рубашки, потому что стало слишком жарко. Тогда ему следовало покинуть постель, но она так доверчиво прижималась к нему, что невозможно было уйти.

 Солнце уже садилось, и скоро дом превратится в пчелиный улей. Лучше ему вернуться в свою комнату, прежде чем чем Роуз и Куин застанут его здесь.

 Когда он осторожно убрал руку Урсулу со своей груди и перевернул ее на спину, пытаясь не разбудить, дверь открылась. Взгляд Оливера метнулся к фигуре, стоящей в дверном проеме: Куин.

 — Просто здорово! — сказал Куин саркастично. — Ты не мог оставить ее в покое, не та ли?

 Урсула резко проснулась рядом с ним и испуганно вскрикнула.

 — Не мог постучать? — рыкнул Оливер на своего создателя.

 — Черт возьми, Оливер, ты не услышал ничего из того, что я говорил прошлой ночью?

 — Я ничего не сделал!

 Куин оглядел его с ног до головы.

 — О, прекрати врать!

 Возмущенный неправильной интерпретацией ситуации, Оливер схватился за край одеяла, желая встать с кровати, но Куин протестующе поднял руку.

 — Избавь меня от вида твоего обнаженного тела! — Затем он развернулся.