— Получается очень вкусно.
— Доктор! — закричал Боб.
Доктор проковылял через комнату.
— Послушайте меня, — сказал Боб, хватая доктора за плащ возле горла. — Все в Нью-Чикаго едят эти тушеные сорняки?
Доктор явно испытывал смущение.
— Почему бы нет? — сказал он, — Они всем нравятся. Что касается меня, то я ем все, что могу достать.
— Сьюзен Донаган ест это? Ей они нравятся?
— Нет, — сказал доктор, — дайте-ка подумать… нет. Она вообще не любит овощи. Это очень раздражает ее мать, потому что девочка даже не прикасается к этому «шпинату».
— Доктор, — сказал Боб, — слушайте меня и делайте то, что я скажу. Попытайтесь заставить ваши старые, затуманенные алкоголем мозги работать. Отправляйтесь к Донагану как можно быстрее. Накормите гипоэстесом Сьюзен — держите ее и заталкивайте ей в глотку эту траву. И затем наблюдайте. Если ее состояние начнет улучшаться, я сделаю вас знаменитым. Я напишу ваше имя огромными буквами и помещу вашу фотографию во всех газетах Солнечной системы на первой странице.
Доктор оживился.
— Вижу, Боб, что вам все ясно! — закричал он.
Доктор быстро развернулся и поспешил к двери.
Боб крикнул ему вслед.
— Помните, док, не вздумайте напиться! Вам понадобится весь ваш здравый смысл.
— Уверен в этом, — сказал доктор.
На половине пути он вытащил бутылку из кармана и швырнул ее в придорожные кусты. Но, сделав еще несколько быстрых шагов, он вернулся и, опустившись на четвереньки, принялся шарить возле дороги. Его рука коснулась чего-то гладкого. Он поднял бутылку, вытащил пробку зубами. Спиртное с бульканьем потекло по его глотке.
Продолжая двигаться к городу, доктор вытер рот рукавом плаща.
— Это не походило на обычное дрянное пойло, — сказал он себе. — Иначе его действительно следовало бы выбросить. Но поступить так с хорошим шотландским виски было бы настоящим святотатством.
Артур Харт мерил шагами пол своего кабинета.
Хэп Фолсуорс, спортивный редактор, сидел, закинув ноги на стол Харта, и курил местную сигару:
— Какого черта, ты думаешь, торчит там Боб? — обратился к нему Харт. — Он посылает мне сообщение, чтобы я ждал важную статью. И никаких намеков на то, о чем пойдет речь. И никакой статьи.
— Он сидит в венерианском баре и посмеивается над тобой, — сказал Хэп, — Решил расквитаться с тобой за то, что ты послал его туда.
Харт расправил обрывок ленты с текстом, который пришел по межпланетному телетайпу, и прочитал его:
«ОСТАВЬТЕ МЕСТО ДЛЯ ОПУБЛИКОВАНИЯ ЭКСТРЕННОГО СООБЩЕНИЯ. САМОГО ВАЖНОГО ВАЖНОГО ВАЖНОГО СООБЩЕНИЯ. ПОКА ЕЩЕ ТОЧНО НЕ УВЕРЕН. БУДУ ЗНАТЬ ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРЕ ЧАСА, ВОЗМОЖНО РАНЬШЕ. БОБ».
Харт бушевал:
— Для него была открыта связь на секретной волне с момента последнего выпуска. Театры скоро закроются, и мы потеряем все наши уличные продажи. Если он подшутил надо мной, я вышвырну его вон, как только он вернется.
Из-за двери выглянул мальчик.
— Получен сигнал из Нью-Чикаго! — крикнул он.
Харт быстро развернулся и помчался за мальчиком. Следом за ним неуклюжей походкой поспешил спортивный редактор.
В отделе местных новостей царило напряженное возбуждение.
— Только что получен сигнал, — сказал Джонни Мейсон. — Сейчас должно поступить сообщение.
Внутри телетайпа что-то пощелкивало и постукивало, но клавиши все еще оставались неподвижными. Затем машина пришла в движение.
Клавиши методично отстукивали: «БЫСТРАЯ КОРИЧНЕВАЯ ЛИСА ПЕРЕПРЫГНУЛА ЧЕРЕЗ СПИНУ ЛЕНИВОЙ СОБАКИ. |