Генрих Манн. Голова
Империя (Манн) - 3
ДЕВЯНОСТО ЛЕТ НАЗАД
Рассвет едва брезжил, когда левый фланг французской армии развернулся по опушке леса. Из лесу высыпали стрелки и захватили предмостное укрепление. В крепости началось страшное замешательство, ее защитники откатились до самых стен. Стоя на одном из низких холмов, господствовавших над равниной, и держа перед глазами подзорную трубу, император сказал:
- Неприятель думает, что его дивизиям удастся улизнуть по дорогам, которые скрещиваются за мостом, но он обманется: мы возьмем мост, потому что солнце будет слепить ему глаза. Чудесный день! - Он стал напевать из оперетты:
Конечно, наш дурак
Уж попадет впросак. -
И вдруг резким движением отвел трубу от глаз: он заметил, что левый фланг дрогнул. Немедленно послал он вниз одного из своих адъютантов узнать причину.
Причина заключалась в том, что войска уже два дня не получали хлеба. На опушке леса, у дуба, под топот коней, крики и пушечный гул генерал отчитывал интенданта:
- Ваши люди воруют!
Завидев адъютанта, он рассвирепел еще больше.
- Вы сами воруете! - крикнул он интенданту.
Мимо вели двух человек в штатском, их схватили как шпионов. Услыша, как они что-то кричат о зерне, интендант обрадовался случаю и велел их подвести поближе.
- Ах, у вас есть зерно? - накинулся он на них. - Так это вы захватили крестьянские телеги, которых мы напрасно ждем. Я прикажу вас вздернуть!
Генерал и адъютант ускакали, чтобы лично удостовериться, как идет бой. Интендант обратился к штатским:
- Давайте зерно!
- А вы за него заплатите? - спросил один.
- Не заплатите, так ищите его сами! - сказал второй.
Интендант посмотрел на них. У них были решительные лица, - у одного круглое, кирпично-красное, в ушах серьги, у другого длинное, постное и суровое. На них были плащи с тройными воротниками, меховые картузы и высокие сапоги.
- Негодяи! - крикнул интендант и тихо, чтобы не услышали окружающие, добавил: - Я могу вас спасти.
Они вопросительно переглянулись и сделали вид, будто не слышат. Интендант приосанился, увидев, что генерал с адъютантом возвращаются.
Адъютант оповестил полки о недовольстве императора. Одновременно он объявил, что прибыл хлеб. Никто не сомневался в том, что одно из этих двух средств окажется действенным, хотя шум сражения все приближался. Несколько гранат разорвалось у ног господ офицеров, раненые стали падать слишком близко, господа офицеры отошли в сторону. Двое купцов, на которых никто уже не обращал внимания, пошли вместе со всеми, как приглашенные зрители, У генерала пулей выбило из рук фляжку. Он оглянулся, один из штатских подал ему свою.
- Вы еще здесь? - спросил генерал. - А как же зерно?
Тот, что с длинным лицом, спросил:
- А нам заплатят?
Генерал ответил:
- У нас цена твердая.
- По твердой цене мы не поставляем. - Это они произнесли в один голос.
- И даже в том случае, если я велю вас расстрелять?
- Лучше расстрел, нежели разорение, - сказали они.
- Все равно как мы говорим: лучше смерть, нежели бесчестие, - заметил адъютант.
Генерал лукаво усмехнулся.
|
