|
Она боялась за своего оболтуса, этот субъект мог вцепиться ему в горло. Она напустила на себя величественность и окликнула усталую дочь. - Грета! Едем домой. Эта дама недостойно ведет себя с молодыми людьми. Такое родство не для тебя. - И торжественно удалилась. Грета следом. Оболтус мужественно смерил врага глазами и тоже поплелся за ними. Тишина. Комната внезапно опустела. Очнувшись от своих переживаний, Терра сообразил, кого не хватает. Леи! А также Блахфельдер и той молодой женщины... Эрвин Ланна вернулся расстроенный. - Где Леа? - спросил он, не обращаясь ни к кому. - Меня отвлекла эта ссора, а она тем временем исчезла. Мы с господином Гедульдихом искали повсюду. Тут Терра припомнил, что видел ее. Но сам он тогда был отуманен своими чувствами. Теперь он припомнил все: она стояла у портьеры, одной ногой уже на пороге, придерживала рукой платье, но пальцем украдкой манила в темноту. В соседних комнатах потушили огни. О! брат содрогнулся теперь, припомнив ее лицо, исполненное болезненного сладострастия, жалкого соблазна, безверия, разложения. Неужели незнакомая молодая женщина пошла за ней? Ведь Леа разлагалась у всех на глазах, разлагалась ее душераздирающая улыбка; вот она скользнула и исчезла за портьерой, как видение, вызванное чародеем. Ей нельзя было верить!.. Однако молодая женщина последовала за ней, и обе исчезли. - Надо обыскать дом! - хватая Эрвина, испуганно шептал Терра. - Идемте! Вы не всюду побывали. Где Гедульдих? - Он пошел домой. Ему пора, - сказал Эрвин. Терра испугался еще сильнее. - А муж? - прошептал он уже на ходу. Княгиня Лили в своем укромном уголке поднялась с дивана. Сын все еще стоял, отвернувшись. - Идем же! Он подскочил. - С тобой? После того как ты расстроила мою женитьбу? Это было умышленно! - Разумеется, умышленно, - спокойно сказала она. Он взглянул на нее, закрыл глаза и, поднимая стиснутые кулаки, застонал. - Чтобы ты видел, на что я способна, - сказала она. - Ты мой навсегда. - Он с силой опустил кулаки, но и под его прямым, жестким взглядом она не поколебалась. - Мой маленький мальчик, - сказала она нежно и настороженно. Он злобно нагнулся к ней. - А деньги? - прошипел он. - Отдашь ты мне деньги за Плоквурста? - Нет! Их я оставлю себе. Я их заработала. - Шлюха! - И сын накинулся на нее. Она быстро высвободила руку и шагнула в сторону, он за ней, но снова промахнулся... платье с разрезом распахнулось, прекрасная нога напряглась, скользнула. Назад, вбок, вперед, скользя, извивая бедра, она все еще увертывалась от него. Он следовал за каждым ее движением, как партнер в танце. Они порывисто метались по опустелой, забытой комнате, и у обоих было то же лицо, те же самозабвенные глаза, полные отчаянных решений, те же руки, ставшие чужими, из-за обнажившихся зубов вырывалось тихое шипение. Чей-то голос произнес: - Господи помилуй! Тогда они остановились. Мгновенное беспамятство, затем пробуждение - и стройный высокий кавалер, пропустив вперед зеленоволосую ослепительную даму, прошел мимо ливрейного лакея, почтительно перегнувшегося пополам. - В гардероб! Старик вытянулся, как новобранец. Затем, дивясь, посмотрел им вслед. Он собрался потушить свет и в этой комнате, но его в сильнейшем волнении остановил менее знатный посетитель. |
