– Эти люди знали имя Эбби, и я сообщил им свое, но не думаю, что они донесут в полицию. Пострадавшие залижут раны, убитого похоронят. И все канет в вечность.

– Мне бы не хотелось иметь дело с полицией. Нам ее внимание ни к чему.

– Конечно.

– Если нам понадобится, чтобы уцелевшие – этот Тайрон и как там его… Хорхе? – если нам понадобится, чтобы они исчезли, дай мне знать.

– Думаю, все обойдется, – сказал Соломон.

– Похоже, ты хорошо поработал. Я рад, что вы с Эбби не пострадали.

– Спасибо, сэр.

Соломон проводил Дона до усадьбы, приноравливаясь к шагу старика. Дон снял неуклюжие забродники и нес их перекинутыми через плечо, что заставляло его пошатываться. Соломон предложил ему свою помощь, но его босс в тысячный раз повторил: «Любишь рыбачить, умей ишачить».

Когда они вышли на поляну перед домом, Соломон подавил зевок, и Дон сказал:

– Отдохни‑ка сегодня. Поспи. И приходи вечером на ужин. Прилетает Крис, и Хуанита делает энчилады.

На лице Соломона ничего не отразилось.

– Мы будем только втроем, сэр?

– В твоем присутствии мы с Крисом, может, не станем весь вечер говорить о делах. Ты же знаешь Криса. Ограниченный ум.

Кристофер Шеффилд был идеальной иллюстрацией теории Соломона относительно второго поколения. Дважды разведенный, эгоцентричный, вечно рвущийся доказывать, что он достоин своего имени и большого наследства. Старший из четырех детей, которых родила Дону покойная жена, пятидесятидвухлетний Крис вел себя как избалованный подросток, жадный до еды, выпивки и денег. Все эти излишества медленно подтачивали его здоровье, но Крис не собирался отказываться от своих привычек. Иногда Соломон задавался вопросом, не переживет ли Дон своего сына.

– Не знаю, сэр. Я, пожалуй, помешаю. Если вам с Крисом нужно поговорить…

– Чепуха, – сказал Дон. – От тебя у нас секретов нет. Мне бы хотелось, чтобы ты пришел. В последнее время ты очень много отсутствовал. Хоть пообщаемся.

– Хорошо, сэр.

Дон поднял бровь:

– Ну же, Соломон! Воскресный ужин! Энчилады Хуаниты! Прояви хоть немного энтузиазма.

– Хорошо, сэр.

Дон ухмыльнулся:

– Вот так‑то лучше.

Глава 5

Соломон проспал четыре часа и проснулся с ощущением, что отдохнул. Натянув шорты и майку, он заправил кофеварку и, пока кофе фильтровался, сделал несколько упражнений на растяжку. Поразмыслил, не пробежаться ли вокруг озера и не поработать ли со штангой на тренажере, установленном на закрытом заднем крыльце, но решил отложить и то и другое. Позаниматься можно будет завтра утром, в самое прохладное время. Кроме того, его ждала работа.

Он налил себе чашку черного кофе и открыл ноутбук, лежавший на деревянной колоде, которая служила ему и обеденным столом, и письменным. Включил его, чтобы занести в досье Эбби сведения о ее спасении и помещении в реабилитационный центр.

Соломон наклонил экран ноутбука так, чтобы на него не падал солнечный свет. В бунгало были высокие окна спереди и сзади, а по бокам – нет, поскольку скаты крыши доходили почти до земли. Маленькое окошко над входной дверью освещало спальню. Оно служило Соломону естественным будильником.

Соломон поддерживал в маленьком бунгало казарменную чистоту. Внизу было единое помещение с кухонькой в одном заднем углу и компактной ванной комнатой – в другом. Жилого пространства вполне хватало для дивана, кресла, журнального столика и телестереосистемы. Свои серые костюмы и другую одежду Соломон держал в узком шкафу, втиснутом между ванной и задней дверью. Куртки и дождевик висели на крючках у входа.

Соломон обитал здесь уже десять лет, несмотря на то что Дон постоянно предлагал ему перебраться в более просторное жилье.