|
Другая рука давно упала на землю. Повсюду под деревом лежали кости. Белые кости, пожелтевшие кости, кости такие старые, что они посерели от непогоды. Устилая поляну, из-под дерева протянулся настоящий ковер из костей. Поднялся и заторопился сквозь лес ветер. Он заставил листья на дубе зашелестеть и перешептываться. Веревка со скелетом заскрипела, когда тот качнулся от ветра. Этот скрип вновь приковал мой взгляд к дереву, потому что веревок было много. Большинство уже лишились груза, порвались или обтрепались, но веревки скрипели и раскачивались от ветра. Я заметила веревки на всех ветвях до вершины дерева, насколько смогла рассмотреть в темноте при лунном свете. Дубу должно было быть больше сотни лет, а на его вершине были обрывки веревок. Они явно вешали на это дерево тела в течение очень долгого времени. Скелет внезапно повернулся под порывом ветра, челюсти раскрылись в зевке, пустые глазницы на миг отразили свет фонаря. Сухожилия на челюсти подались, и челюсть повисла сбоку, раскачиваясь, словно сломанная дверная петля. Мне жутко захотелось промчаться через этот костяной ковер и оторвать ее, или приладить обратно, сделать что угодно, только бы этот обломок кости перестал качаться на ветру. - Мой бог, - прошептал Джейсон. Все, что я смогла сделать, это кивнуть. Я не часто теряла дар речи, но для этого у меня не было слов. Дамиану пришлось остановиться и вернуться назад, чтобы встать рядом с нами. Он, казалось, ожидал нас, как будто был нашим сопровождающим. Я наконец оторвала взгляд от дерева и его ужасного бремени. На поляне стояли скамьи, образующие три стороны разъединенного треугольника. Между скамьями было достаточно места, чтобы никому не приходилось тесниться, и все же поляна воспринималась переполненной, как будто сам воздух загустел от невидимых существ, носящихся туда и сюда, скользящих мимо меня, оставляя мурашки на коже. - Чувствуешь? - спросила я. Джейсон посмотрел на меня. - Что чувствую? Похоже, нет. Значит, что бы ни толпилось так близко в воздухе, оборотни это не воспринимали. Так что это было? Со скамьи меня внимательно разглядывал вампир. У него были темно-русые волосы, такие короткие, что шея казалась голой и бледной. Очень темные глаза - карие или черные. Он улыбнулся, и я почувствовала на себе натиск силы. Он пытался захватить меня взглядом. В нормальных обстоятельствах я бы попробовала его переглядеть, но мне не нравилось то, что я чувствовала в этом месте. Сила, и не сила вампиров. Я отвела взгляд от его глаз, изучая бледный изгиб щеки. У него были полные губы, верхняя изгибалась в форме правильного лука, очень женственно. Все остальное в лице было сплошь углы и выступы; острый подбородок, слишком длинный нос. Это было бы совсем невзрачное лицо, если бы не этот рот и глаза с длинными ресницами, темные и засасывающе глубокие, как черные зеркала. Глаза я долго рассматривать не стала. Я чувствовала себя неустойчиво, как будто земля под ногами была не вполне твердой. Ричард должен был рассказать мне о лупанарии. Кто-то должен был меня подготовить. Потом я стану злиться, что никто не сделал этого; теперь же я только пыталась решить, что с этим делать. Если клан Верна практиковал человеческие жертвоприношения, это следовало прекратить. Дамиан встал передо мной, закрыв мне вид на остальных. - Что-то не так, Анита? Я посмотрела на него. Единственное, что удержало меня от того, чтобы выйти из себя прямо сейчас, перед всеми вампирами - это Ричард. Он никогда не допустил бы человеческих жертвоприношений. То есть, он мог бы прийти сюда однажды, не больше, и не вызвать полицию, но никак не возвращаться год за годом. Он просто не принял бы это. Возможно, таким образом клан Верна обращается с мертвецами. Если это что-то другое, я вызову полицию штата, но не сегодня. |
