— С тобой так легко разговаривать, — заметил Гарри, — словно с хорошим приятелем.

Он, однако, умолчал о том, что за те часы, что провел на краю ее кровати, ни разу не подумал о ней как о приятеле, только как об очень красивой и даже… даже в высшей степени желанной женщине. О да, надо признать, что впервые после расставания с Дженни в нем пробудилась чувственность — то, что долгие годы Гарри искренне считал безнадежно утраченным.

— Это потому, что ты мне нравишься, — спокойно ответила Лесли и сделала вид, будто не заметила, как ее спутник вздрогнул. — И ты хороший собеседник. Образованный, эрудированный, начитанный. Никогда бы не подумала, судя по тому угрюмому зануде, с которым мне пришлось провести первые сутки.

— Зануде?! — возмутился было Гарри, но тут же вспомнил, как непрерывно брюзжал, захотел извиниться, но подумал получше и вместо этого заявил: — Зануде? Да ты еще понятия не имеешь, что такое настоящий зануда. Дай срок, и я тебе продемонстрирую.

Лесли неудержимо расхохоталась. Через минуту, вытерев слезы и переведя дух, она вдруг воскликнула:

— Боже, ты только посмотри, какой восход! Вот это чудо!

Гарри кинул быстрый взгляд направо, притормозил, свернул на обочину.

— Выходи, разомнем немного ноги и полюбуемся. Кто знает, когда еще доведется такое увидеть?

Лесли выскочила из машины, потянулась, глубоко втянула носом уже раскаленный воздух.

— Господи, красота-то какая! А пахнет как приятно…

— Да ничем не пахнет, — возразил Гарри, потянув в свою очередь носом.

Не-а… — Лесли прищурилась и начала вглядываться вперед, в ту сторону, откуда донесся нежный, почти неуловимый не то цветочный, не то фруктовый аромат. — Что-то он мне напоминает, но никак не вспомню…

— Скоро город, наверное, это барбекю или гриль из какого-нибудь ресторана, — предположил Гарри, но она возмутилась и в шутку хлопнула его по руке.

— Да ну тебя! Что за прозаичное заявление!

Налюбовавшись вволю одним из самых роскошных зрелищ, которыми природа так щедро позволяет нам наслаждаться совершенно бесплатно, они продолжили путь и на протяжении ближайших минут убедились в том, что ни один из них не ошибся.

Сначала они проехали ферму, где возле дома росло около десятка апельсиновых деревьев, чей аромат уловила Лесли, а потом и придорожное кафе, возле которого мрачного вида мексиканец жарил ребрышки.

— Вот видишь, — с торжеством воскликнул Гарри, — я был прав! Хочешь, остановимся и перекусим?

— Ты голоден?

— Не особенно, но от такого не отказался бы. А ты как?

Лесли уже готова была согласиться, но вовремя вспомнила, почему они снова в дороге, да еще в столь ранний час.

— Нет, Гарри, боюсь, нам лучше воздержаться и не заезжать в такие заметные места. Нас обязательно запомнят. Перекусим попозже, ладно?

Он сильнее нажал на педаль газа, и они промчались мимо соблазна, не поддавшись ему.

— Я почти уважаю себя за такую силу воли, — сообщил Гарри, кинув тоскливый взгляд в зеркало заднего вида.

— Почему почти? Я лично потрясена ею до глубины души. Никогда бы не подумала, что голодный мужчина в состоянии устоять перед умопомрачительными ароматами жареного мяса.

— Ага! Ты тоже голодная!

— Точно, — призналась Лесли. Она достала карту и изучила ее. — До города чуть больше десяти миль.