– Теперь я чувствую, что столь длительное отсутствие было большим упущением с моей стороны, – ответил маркиз. – Пожалуй, я слишком долго не приезжал сюда, так как во мне были слишком живы представления о проведенных здесь детских годах. Я боялся, что, вернувшись в Эссекс, лишу себя тех счастливых воспоминаний.

– И вы оказались правы?

– Напротив.

– А как вы, лондонский джентльмен, проводите время в здешней глуши? – полюбопытствовал Трамбл.

– Езжу по своим имениям, заново знакомлюсь с людьми...

– И вы не скучаете?

– О, напротив! – воскликнул маркиз. – Я узнал много интересного и поучительного.

– В таком случае вы, вероятно, будете заглядывать к нам и впредь, – выразил надежду шериф. – Не сомневаюсь, Роджер Кларк уже похвастался вам, что в этом году здесь небывалый выводок птиц.

Маркиз довольно улыбнулся:

– Я уже предупредил Кларка, чтобы ждал меня к сентябрю. Надеюсь, вы составите мне компанию на охоте и сделаете со мной несколько выстрелов.

– Буду счастлив принять приглашение вашей милости, – с достоинством сказал шериф.

Отъезжая на своем элегантном экипаже, украшенном шерифской эмблемой, полковник Трамбл на прощание заговорщически улыбнулся маркизу.

Освин Олдридж, проводив шерифа, направился вверх, в комнату Идиллы.

Девушка, закутанная слишком тепло для столь жаркого дня, сидела на балконе. По выражению ее лица маркиз догадался, с каким нетерпением она ожидала его появления с новостями.

– Что произошло? – воскликнула она. – Я думала, вы совсем про меня забыли и никогда здесь не появитесь!

– К несчастью, мне почти нечего вам рассказать, – признался маркиз.

Усаживаясь подле нее, он с удивлением заметил, что перипетии предшествующей ночи почти не сказались на внешности его гостьи. Идилла превзошла бы свежестью и майскую фиалку.

Маркиз, при своем немалом опыте общения с женщинами, с первого же взгляда мог сказать, доставляет ли его присутствие удовольствие даме. И теперь, заметив в глазах юной девушки радостный блеск, обратив внимание на нежный изгиб улыбающихся губ, легкий румянец на девичьих щеках, он сразу оценил ее простосердечное восхищение его подвигами и привязанность к спасителю, оказавшемуся теперь, пожалуй, единственным близким ей человеком на этом свете.

– Я начну свой рассказ лишь после того, как узнаю, как вы спали и каково ваше сегодняшнее самочувствие, – решительно объявил маркиз.

Идилла скороговоркой заверила маркиза, что она прекрасно выспалась и чувствует себя бодрой и полной сил.

Взглянув через плечо на окна комнаты, он убедился, что няни там нет, и, следовательно, их разговор останется между ними.

– Когда я оставил вас сегодня утром, вы спали как невинный младенец и даже улыбались во сне. Я был настолько самонадеян, что подумал, не я ли являюсь предметом ваших девичьих грез.

Идилла слегка зарделась.

– Теперь я припоминаю, что, пожалуй, вы и правда мне снились. Я только сейчас об этом вспомнила.... потому что, когда я проснулась... все мои страхи прошли.... Но зато я была... счастлива... как никогда.

– А теперь вы тоже счастливы? – настаивал маркиз.

– Да, потому что вы со мной! – Светское кокетство было совершенно чуждо этой девушке, выросшей в сельской глуши. – Мне показалось, что я ждала вас целую вечность!

– Разлука показалась долгой и мне, – задумчиво ответил маркиз, которого не только восхищала, но и смущала безыскусная искренность Идиллы, столь странная с точки зрения завзятого денди. – Но я медлил намеренно. Во-первых, вам надо было одеться, во-вторых, я должен был переговорить с шерифом.

– Вы рассказали ему про моего дедушку?

– Он уже знал об этом происшествии.