|
– У меня там в машине молодой человек сидит, – продолжал Евлахов. – Инженер Зайцев. Константин… Не знаю, как по батюшке. – Да это неважно… – отозвался Пронин. – В чем дело то? – Как “не важно”? – воскликнул Евлахов. – Его весь мир скоро будет по имени отчеству величать. Через пять лет его академиком выберут… – Евлахов пересел ближе к Пронину, на тахту. – Зайцев к нам прямо со студенческой скамьи пришел, – объяснил он. – Костя Зайцев, Костя Зайцев… Так и привыкли его звать. Он у нас не на московском заводе работает, а в самой глухой провинции. Далеко отсюда. Однако Москва его не забыла. Не позволил себя забыть. Талантливый парень. Попал на завод птенцом, но в быту не погряз, мелочишки его не заели. Одно изобретет, другое. Любит дело. А недели две назад прямо огорошил нас в управлении. Прислал письмо, сообщает: изобрел бесшумный авиационный мотор. Сконструировал мотор с полным устранением шума при его действии! Понимаешь, что это такое? Другому бы не поверили, усомнились, а этот – знаем! – не привык словами на ветер бросаться. Я сейчас же ответ: немедленно выезжай, номер в гостинице приготовлен. Тут надо сказать, что в работе Зайцеву помогал его товарищ – инженер Сливинский. Ребята понимали, какое они дело делают. Никому ни полслова сказано не было. Я был третий, кому стало известно об изобретении. Получили они вызов, сложили чертежи в чемодан – и в Москву. Приехали часа три назад. Сливинский с чемоданом проехал прямо в гостиницу, а Зайцев не удержался – решил прямиком заехать ко мне в управление. Поговорили наскоро, поругал я его за беспечность, велел чертежи немедленно привезти в управление, сохраннее будут, а самим утром явиться. Мол, во всем тогда разберемся. Дал я Зайцеву свою машину, приехал он в гостиницу, спрашивает, какой номер ему отведен, а ему и ключ подают от номера. “Разве мой товарищ туда не прошел?” – спрашивает Зайцев. “Нет, – отвечает портье. – Кто то просил провести его в этот номер, но мы отказались, номер на ваше имя оставлен…” “А где же он? – спрашивает Зайцев, – этот товарищ?” – “А мы просили его в вестибюле подождать”, – объясняет портье… Кинулся Зайцев в вестибюль – никого. Обежал всю гостиницу – никого. Мы, конечно, думаем, что Сливинскому или ждать надоело, или он знакомого какого нибудь встретил, – отыщется через час–другой, но все таки тревожно. Парень исчез, а ведь в руках у него не букет цветов… Пронин выслушал рассказ и нисколько не встревожился. – Отправился ваш Сливинский к каким нибудь родственникам, – сказал он. – Возвращайтесь ка лучше в номер и ждите его звонка. А на всякий случай я пошлю с вами моего помощника. Если Сливинский через час или два не отыщется, Железнов примет необходимые меры. Евлахов виновато рассмеялся. – Знаешь, у страха глаза велики! Я отлично понимаю, как докучают напрасные опасения, но ведь если что, лучше пораньше спохватиться. – Оно правильно, конечно, – согласился Пронин и не договорил… Евлахов встал. – Спасибо, товарищ Пронин, – сказал он. – Предложением твоим я все же воспользуюсь, хотя будем надеяться, что помощнику твоему делать ничего не придется. Виктор, надев пальто, уже ждал Евлахова в прихожей. Они спустились по лестнице, сели в машину. На заднем сиденье скромно приютился молодой человек. Виктор с любопытством посмотрел, как выглядит будущий академик. |
