Он пытался представить себе, что сейчас происходит на нижней палубе «Золотой чайки», но воображение ему отказывало.

– Отплываем!

Это слово прокатилось по всей нижней палубе, и женщины проклинали судьбу, или бранили капитана и экипаж, или вообще кричали то, чего требовали Бог и их настроение. Отдых кончился. Мучения, связанные с плаванием в тропических водах, возобновлялись. Они почувствовали, как изменилось движение корабля, когда якорь был поднят со дна и судно ожило, начиная борьбу со штормом.

Мрачный горький гнев охватил Луизу. Спасение казалось таким близким! Она подползла к щели в крышке. Света было слишком мало, а пены и брызг слишком много, и она увидела лишь очертания суши. «Мы еще близко, – сказала она себе. – Милостью Бога, я бы еще могла добраться». Но в глубине души она знала, что несколько миль бурного моря, которые отделяли ее от берега, ей не преодолеть. Даже если она сумеет разрезать цепь, выбраться через орудийный порт и прыгнуть за борт, не пройдет и нескольких минут, как она уйдет под воду. А Джим Кортни не будет ждать ее, чтобы спасти.

– Лучше сразу утонуть, – сказала она себе, – чем гнить в этом завшивленном аду.

И принялась ожесточенно пилить последнюю полоску металла, удерживавшую цепь. Вокруг отчаянно кричали и вопили женщины: их безжалостно бросало из стороны в сторону. Буря раскачивала корабль, вертя его вправо-влево. Луиза заставляла себя продолжать работу. Еще несколько движений напильника, и звено распалось и цепь упала на пол. Луиза потратила всего минуту на то, чтобы растереть опухшие, израненные лодыжки. Потом залезла под орудие и взяла из тайника нож с роговой ручкой. «Никто не сможет меня остановить», – мрачно прошептала она. Она снова вернулась к порту и ослабила дужку замка. Потом спрятала нож в сумку под платьем. Спиной прижалась к крышке и попробовала открыть ее. Корабль накренился вправо, и палуба перед ней поднялась. Прилагая все силы, Луиза сумела приоткрыть крышку лишь на несколько дюймов, и тут же ее окатил сквозь щель поток соленой воды. Пришлось снова захлопнуть крышку.

– Помогите мне! Помогите открыть крышку порта! – в отчаянии обратилась она к трем своим союзницам среди заключенных. Те смотрели на нее с тупым, коровьим выражением. Помочь ей они смогут, только если им самим будет грозить опасность. Луиза бросила еще один взгляд в щель и между волнами разглядела темные очертания близкого острова.

«Сейчас мы должны повернуть, – подумала она, – или нас выбросит на скалы. – За месяцы заключения она научилась понимать, как движется и управляется корабль. – На другом галсе наклон корпуса будет мне помогать». Они присела, приготовилась, и наконец нос повернул по ветру и движение корпуса под Луизой изменилось. Сквозь свист ветра Луиза расслышала наверху голоса офицеров, отдающих приказы, и топот босых ног. Она подготовилась к переходу на другой галс. Но этого не произошло, корабль продолжал медлительно и тяжело раскачиваться в воде.

Одна из женщин, у которой муж якобы был боцманом на корабле ВОК, бывавшем в Индии, отчаянно закричала:

– Капитан пропустил поворот бейдевинд, глупая свинья! Господи Иисусе, мы в цепях!

Луиза знала, что это значит. Корабль, стоя носом к ветру, потерял возможность поворота и теперь не может перейти на другой курс. Он, беспомощный, зажат в объятиях бури.

– Слышите?! – закричала женщина. И все услышали сквозь грохот бури приближающийся рев. – Шквал! Он нас перевернет!

Все беспомощно съежились в цепях и слушали, как звук нарастает. Вой и свист приближающегося шквала оглушил их; когда уже казалось, что он не может стать громче, шквал обрушился на корабль. Судно покачнулось, накренилось и начало валиться, как слон с простреленным сердцем.