Но теперь все закончилось. Теперь полиция может узнать правду, и ее отец будет вне подозрений.

Пока Сюзанна рассказывала ему о трости, Никлас взял ее в руки и сам нашел тайник. Глубокая печаль отразилась на его лице, и Сюзанна поняла, что, как бы ни считал Дэрк, Никлас любил его и теперь очень переживал о случившемся.

— Алмазы портили людей всегда, со дня их открытия, — сказал он тихо. — Женщин тоже. — И Сюзанна поняла, что он думает о Кларе. — Но сейчас меня заботят более важные вещи. Джон, вы приняли решение? Убедили ли вас те вещи, о которых я рассказал вам сегодня вечером?

— Вы убедили меня, — серьезно сказал Джон, — Вы и Томас.

— Мы можем рассчитывать на него, Томас? — спросил Никлас.

Слушая, Сюзанна переводила взгляд с одного на другого, и в ее памяти всплыли загадочные слова Дэрка на вершине о решимости ее отца помочь своей стране.

— Мы можем рассчитывать на всякого, кто верит в наше дело, — сказал Томас со спокойной уверенностью во взгляде.

— Такие люди, как вы, Джон, — Никлас вытянул палец, — не имеют права бежать из Южной Африки в то время, когда они, в силу своих взглядов, очень нужны здесь.

— Теперь я понял это, — ответил Джон. — Я остаюсь.

— Но что нужно делать? — спросила Сюзанна в замешательстве — Что может сделать кто-либо из нас?

— Нет таких ситуаций, в которых ничего нельзя сделать, — ответил Никлас — Нет, пока существуют смелые люди. Сегодня в Южной Африке Много нуждающихся в помощи, как среди чернокожих, так и среди белых. Некоторые из них нашли пристанище в этом доме. Здесь подходящее место для того, чтобы собираться и беседовать. И строить планы. Верящих в идеалы свободы больше, чем можно предположить. Как среди африканеров, так и среди англоязычных южноафриканцев. Многие из тех, кто верит, связывают надежду с борьбой против деспотизма и предрассудков всеми возможными средствами. И ряды наши растут. Здесь дело и для тебя, Сюзанна. Быть может, через твою репортерскую работу. Общественное мнение значит сейчас больше, чем когда-либо. Даже Ганс с его пальцем на дамбе должен услышать. Итак, ты остаешься? Здесь, в этом доме?

— Южная Африка теперь мой дом, — сказала Сюзанна просто.

Она начинала понимать многое: долго и тщательно изучал отец взгляды Джона, приводил аргументы, защищавшие режим, только для того, чтобы вызвать того на откровенность. На глаза навернулись слезы, и это были слезы гордости и любви к своему отцу. В нем было что-то неугасающе сильное, и она была счастлива быть его дочерью.

— Ты принес вещи Дэрка? — спросил Джон Томаса — Мы могли бы взглянуть на них до того, как приедет полиция.

Томас полез в карман и стал выкладывать на стол предметы, которые они обнаружили в карманах Дэрка. Его бумажник и мелкие монеты. Портсигар и зажигалка. Затем что-то звякнуло, и он положил на полированную поверхность свернутую велосипедную цепь. После этого он вытащил маленькое золотое кольцо с лилово-розовым камнем в оправе. При виде его Сюзанна быстро отвела взгляд. Оно так и не принесло Дэрку счастья, в котором он нуждался.

Последним предметом, который Томас извлек из своего кармана, был свернутый носовой платок, и Сюзанна поняла, что в нем. После всего, что случилось, Сюзанна на время забыла об алмазе. Но сейчас ей захотелось самой вручить алмаз отцу.

— Пожалуйста, — сказала она. — Позволь мне.

Она осторожно развернула платок.