Глава 6

Иэн тихо открыл дверь, ведущую на улицу, и вышел. Солнце уже светило над озером, хотя еще не было и шести часов. На расстоянии вода казалась ярко-изумрудной на фоне бледного утреннего неба. На вереске сверкали крупные капли росы.

Прежде чем спуститься с террасы, он на мгновение остановился и оглянулся на замок. Окна спальни на втором этаже были плотно задернуты шторами. Иэн с трудом поборол желание разбудить Линетт и предложить ей составить ему компанию. Ему хотелось показать ей красоту Скейга на рассвете, когда вокруг ни души, — жемчужно-серые горные пики и сверкающую долину. Но он давно знал, что Линетт нельзя беспокоить слишком рано.

Еще в Лондоне, когда он звонил ей рано утром, то неизменно получал ответ: «Линетт еще не встала, сэр», — или ему приходилось часами беседовать с теткой Линетт, у которой та жила. Иэну же меньше всего хотелось вести разговоры с угодливой и словоохотливой родственницей.

Нет, Линетт не захочет пойти с ним на прогулку в шесть часов утра; однако, когда с удочкой на плече Иэн шагал через заросли вереска, в мыслях она была с ним.

Прошлым вечером, перед тем как ложиться спать, ему удалось провести с ней наедине несколько минут. Он придумал предлог, что хочет показать ей картину в одной из больших, темных гостиных, в которую, по всей видимости, не заходили уже много лет.

Взявшись за руки, они шагали между покрытых толстым слоем пыли шкафов и комодов, и затхлый воздух комнаты дополнял загадочную атмосферу, которую создавал свет свечи в высоко поднятой руке Иэна.

Он нашел нужную картину и поставил свечу на стол, чтобы можно было рассмотреть старое полотно. Но, взглянув на Линетт, тут же забыл о картине и всем остальном. Она была так красива; золотистые волосы светились в темноте, взгляд устремлен в его глаза, алые губы слегка приоткрыты. Он заключил ее в объятия. Долгое время они стояли, не отрываясь друг от друга и соприкасаясь губами.

— Любимая моя… — наконец прошептал Иэн.

Он посмотрел на ее лицо, прижатое к его плечу. Глаза девушки были полуприкрыты, на щеках выступил румянец, она быстро и часто дышала. Иэн с торжествующим чувством понял, что его собственная страсть нашла отклик у Линетт; она встрепенулась и тихо прошептала:

— Поцелуй меня еще раз.

Время как будто остановилось. Иэн понятия не имел, как долго они оставались вместе в этой гостиной. Единственное, что он знал, — что страстно желает Линетт, а его усталость как рукой сняло. Он ощущал небывалый прилив жизненных сил и радостное возбуждение, какого не испытывал уже давно.

Линетт первой вернулась к реальности и вспомнила, что им нужно вернуться в библиотеку. Она высвободилась из объятий Иэна, взяла свечу со стола напротив картины и поставила ее на каменную полку, чтобы перед зеркалом в позолоченной резной раме, которое висело над ней, напудрить нос и накрасить губы.

— Я испортил твой внешний вид?

Она повернула голову, одарив Иэна лукавым и завлекающим взглядом.

— Я тебя прощаю, — улыбнулась она.

Он протянул руку и взял ее за подбородок.

— Ты напрасно тратишь время, — сказал он, глядя на помаду, которую Линетт все еще держала в руке, но когда он собрался вновь ее поцеловать, она отвернулась.

— Мы должны вернуться к твоей матери, — сказала она.

Иэн не знал, что и Линетт тоже нелегко сохранить контроль над собой и сдерживать эмоции. Однако он был слегка разочарован тем, что она так легко переключилась с их волшебных объятий на обыденные вещи. Он больше не предпринимал попыток поцеловать ее, и лишь когда в светлом и теплом большом холле Линетт дотронулась до его руки, немного успокоился.

— Я так счастлива, — мягко произнесла она.