Сегодня, в воскресный день, трасса была свободна. Потрепанная "копейка" пошла на обгон, но, поравнявшись со мной, вдруг сбросила скорость. Кажется, сегодня она обгоняет меня второй раз. Мы шли бок о бок, и расстояние между машинами было не более метра. Возле водителя сидело непонятное чучело в синем пуховике. Толстый мохеровый шарф закрывал всю нижнюю часть лица, а верхнюю прятали большие солнцезащитные очки и низко надвинутый капюшон.

Чучело открыло окно и протянуло руку в черной замшевой перчатке. Я согласно кивнул и тоже опустил стекло.

- Чего тебе, зема? - прикинулся я дурачком, пытаясь его разговорить, но чучело оказалось на редкость строптивым и злобным. Оно что-то забубнило в шарф, нетерпеливо показывая перстами "мани-мани". Дальше испытывать его терпение я не решился, и так я кое-чего узнал. Мне не оставалось ничего иного, как с радостной улыбкой протянуть ему мешочек валюты, а так бы хотелось взведенную гранату. Он внимательно изучил содержимое кошелька и дал мне отмашку, предлагая мне следовать дальше на Самару. Сама же "копейка", резко уходя влево, пошла на разворот. Номер увидеть я успел, но что это даст, наверняка он липовый или вообще водитель к этому делу непричастен, а просто сшибал левака. Матеря черта, его душу и мать, а иже с ними и Валентину, я вдавил педаль газа.

Дом, в котором проживал мой ночной абонент, находился в центре. В половине первого я входил в его подъезд, ожидая увидеть грязную ободранную дверь тридцатой квартиры. Но оказался не прав. Состояние двери оказалось вполне нормальное, у меня хуже. На мой звонок отозвался детский пискливый голосок.

- Кто там? - спросил он очень заинтересованно.

- Это я, почтальон Печкин.

- А меня зовут Катя, а как тебя?

- Константин Иванович, а где папа с мамой?

- Мама на работе, а папа с друзьями пошли пить пиво, папка вчера много денюжек заработал, он мне купил красивое пальто, и за это мамка на него сегодня не ругалась, а тебя я все равно не пущу, потому что ты меня изнасилуешь и убьешь. Ты уже много девочек изнасиловал и убил?

- Еще ни одной, - автоматически ответил я, не вполне осознавая вопрос. - Катя, а как зовут твоего папу?

- Што ли, не знаешь? Мамка говорит, што его уже вся алкашня знает. А ты, што ли, не алкаш?

- Алкаш, - честно признался я.

- Ну вот, - торжествующе сказало дитя. - А говоришь, што папку не знаешь.

- Правда не знаю, а к вам вчера приходил дядя?

- Приходил, он мне конфеты принес, только я уже спала.

- А кто этот дядя? Ты его знаешь?

- Ну я же спала, не понимаешь, што ли. Спроси у папки, он в пивнушке.

- Как же я спрошу, если не знаю, как его зовут.

- Ну прямо... Спросишь Суслика, его так мамка зовет.

- Очень приятно, как твоя фамилия?

- Я Катя Букина, мне шесть лет, уже весной я пойду в первый класс... охотно начала она сообщать свои анкетные данные, но я уже спускался с лестницы.

Ординарная стекляшка ближайшей пивной пользовалась широким народным признанием. Три десятка алкашей разных категорий недурно проводили здесь свой досуг. Но как среди них найти единственного, нужного мне Суслика Букина? Пиво я не люблю, водку мне нельзя по причине наличия машины, а просто так подходить и спрашивать чревато дурными последствиями. Взяв пару кружек ненужного мне пива, я подкрался к подходящей бригаде и скромно пристроился с краю.

Шел интересный и нравоучительный разговор о том, кто, когда и сколько раз попадал в трезвяк. Я внимательно слушал, поддакивал и даже несколько раз чего-то вякал, покуда на меня не обратили внимания.

- Мужики, - размашисто начал я, - как мне найти Букина?

- Я Букин, - тут же отозвался опрятный парень интеллигентного вида, со знакомым мне голосом, - а что вы хотели?

- Хочу с вами поговорить.