Откуда то из глубин доков донесся жуткий вопль. Я подошел к капитану вплотную, и на секунду мы замерли, едва не соприкоснувшись животами – мой, к счастью, не шел ни в какое сравнение с его брюхом. Пассажиры одобрительно забормотали.

– Даю еще одну серебряную монету за самую маленькую каюту. Я уйду до восхода солнца.

Ему хватило дерзости толкнуть меня. Если бы не поручень, Аракс получил бы меня еще до того, как я вышел на его настил.

– Я же сказал – нет! Фарн, выведи этого пассажира с моего корабля.

– Слушаюсь, – отозвался какой то мрачный матрос.

Мозолистые руки вернули меня к ждущей толпе.

– Две монеты! – крикнул я, но все было тщетно.

Как только трап заскрежетал по причалу, я, расталкивая всех остальных, бросился прочь, чтобы стать вторым из тех, кто сойдет с этого проклятого корабля. В опасной ситуации полезно пропустить кого нибудь вперед: если он начнет вопить и умирать, то ты успеешь дать деру.

Поначалу все шло прекрасно, но потом колонна пассажиров рассеялась, словно струйка дыма в шторм, а я остался стоять рядом с тремя безмозглыми торговцами. Перед нами была похожая на ущелье улица, которая тянулась куда то на юг.

– После вас, – сказал я, улыбаясь и активно жестикулируя.

– В ночлеждом? – спросил один на ломаном общем языке с сильным акцентом жителя Разбросанных островов.

– Конечно.

Вполне вероятно, что где то в той стороне находился какой нибудь ночлежный дом. Если ты готов далеко идти, то можешь идти в любую сторону – и все равно найдешь то, что тебе нужно.

– Благодармойс, – хором ответили трое и пошли вперед, прижимая к своим круглым животам сумки для свитков и полы пальто. Я следовал за ними, используя их, словно шахтер – канареек; когда они оборачивались, я улыбался им и жестами призывал их идти дальше.

Вздымавшиеся в темно лиловое небо высокие склады, заводы и зернохранилища стискивали нас с обеих сторон. Жара не ушла вместе с закатившимся солнцем, как в Крассе, и на улице было тепло и влажно. В воздухе висел густой дым, все еще выползавший из фабричных труб. Из дверей на нас волнами налетали незнакомые запахи и звуки разнообразной работы. Похоже, что рабочий день еще не закончился – по крайней мере, для мертвых. Сквозь щели в каменных стенах я замечал толпы призраков, которые трудились на фабриках и кузницах и обслуживали заводные машины.

Когда я не вглядывался в темноту, то не отводил глаз от поблескивающей Небесной Иглы; для меня она стала ориентиром, словно Бессмертные Звезды – для моряков. Я мечтал поскорее познакомиться с моим новым работодателем Итейном.

Навстречу нам неторопливо шли несколько призраков с тачками и мешками, но никого, кроме них, мы не увидели. Я уже собирался спокойно выдохнуть – впервые с тех пор, как покинул корабль, – как вдруг до меня донесся леденящий душу вопль.

«Приготовься!» – приказал он мне, хотя к чему – я понятия не имел. Я предположил, что сейчас мне будет больно.

Торговцы остановились, недоуменно переглядываясь. Я уже пятился назад, высматривая уголки, ниши и отверстия, в которых можно спрятаться. Мое сердце пыталось пробить дыру в груди и вырваться наружу. Значит, слухи оказались правдой.

Я услышал шаги по песку, и сразу же бросился бежать тем же путем, которым мы пришли. Скажу, что забыл багаж, и спрячусь на борту «Лосося» до зари. Я дам этому придурку капитану столько серебра, сколько он захочет. Жить без гроша лучше, чем быть убитым.

Я успел скрыться за поворотом, как вдруг рядом распахнулась дверь, и путь мне преградил бледный мужчина, размахивавший кривым ножом.

Я не боец, мои руки предназначены для более тонкой работы, но если за мной пришла смерть, то я сделаю все, чтобы ее разочаровать – даже если для этого нужно повалить на землю щербатого разбойника и бить его ногами по морде до тех пор, пока его глаза не перестанут вращаться.