— Да, громкое убийство, — согласился Исаак Белл. — Но никто не видел тела Марко Селера, а так как тела нет, окружной прокурор не смог выдвинуть обвинение.

— Найдите его! — ответил Уайтвей. — Обвинение нужно поддержать. Джозефина видела, как Фрост стрелял в Селера. Почему, по-вашему, Фрост скрывается? Ван Дорн, я хочу, чтобы вы расследовали исчезновение Марко Селера и обосновали обвинение в убийстве, которое позволит этой деревенщине прокурору навсегда засадить Гарри Фроста. Или повесить. Сделайте все, что нужно, и к черту расходы! Все необходимое, чтобы защитить девушку от этого бредящего безумца.

— Если бы Гарри Фрост был только бредящим безумцем, — сказал Джозеф Ван Дорн.

— Что это значит?

— Из всех известных мне преступников, не сидящих за решеткой, Гарри Фрост — самый опасный.

— Нет, — возразил Уайтвей. — Гарри Фрост был отличным дельцом до того, как спятил.

Исаак Белл бросил на издателя холодный взгляд.

— Вероятно, вы не знаете, как Гарри Фрост начинал свое дело.

— Я знаю о его успехе. Когда я унаследовал от отца наше предприятие, Фрост был самым успешным в стране распространителем газет. Когда он ушел в отставку — в возрасте сорока пяти лет, между прочим, — ему принадлежали все газетные киоски на всех железнодорожных станциях страны. Хоть он и был жесток к бедной Джозефине, следует признать, что он добился большого успеха, создав сеть, охватившую всю страну. Откровенно говоря, я восхищался бы им, как бизнесмен бизнесменом, не попытайся он убить свою жену.

— Я скорее восхитился бы бешеным волком, — мрачно возразил Исаак Белл. — Фрост чрезвычайно жесток. Он «создал сеть», как вы выразились, убивая всех конкурентов на своем пути.

— Все равно я считаю, что он был отличным бизнесменом до того как спятил, — ответил Уайтвей. — Уйдя в отставку, он, вместо того чтобы жить на проценты, вкладывал деньги в сталь, железные дороги и «Постум сереалз». Ему принадлежит состояние, которым гордился бы и Дж. П. Морган.

Щеки Ван Дорна вспыхнули от ярости и стали ярче бакенбард. Он ответил резко, и в его речи стал заметнее легкий ирландский акцент, как у капитанов дублинских паромов.

— Дж. П. Моргана можно обвинить во многом, сэр, но даже если все эти обвинения справедливы, он не гордился бы состоянием, нажитым таким образом. Гарри Фрост был наделен умением управлять, как у генерала Гранта, силой гризли и совестливостью, как у сатаны.

Исаак Белл спокойно добавил:

— Мы знаем, как действует Гарри Фрост. «Детективное агентство Ван Дорна» занималось им десять лет назад.

Уайтвей усмехнулся.

— Исаак, десять лет назад вы еще учились в школе.

— Неправда, — вмешался Ван Дорн. — Исаак тогда как раз стал учеником детектива. Правда в том, что Гарри Фрост провел даже лучших из нас. Когда пыль улеглась, он уже подмял все газетные киоски на пятьсот миль вокруг Чикаго, а те наши клиенты, кто не обанкротились, были мертвы. Заложив этот фундамент на крови, Фрост стал расширяться на восток и запад. Он скользок, как угорь. Мы ни разу не смогли предъявить ему обвинение, которое выдержало бы судебный процесс.

Уайтвей увидел возможность снизить оплату за услуги агентства.

— Неужели я слишком поверил в знаменитый лозунг Ван Дорна «мы никогда не сдаемся»? Может, поискать детективов получше?

Исаак Белл и Джозеф Ван Дорн встали и взяли шляпы.