За спиной, шёпотом ругается Аня, выплёвывая фразы на английском, а я затаскиваю автоматчика внутрь, прижав к стене. Бедняга машинально разжал пальцы на оружии, прижав их к горлу, поэтому я вжимаю его собственный автомат в корпус, продолжая наносить удары ножом в шею. Когда тот наконец затихает, сползая на пол, отступаю назад, прислушиваюсь к звукам за дверью. Убедившись, что к нам больше никто не спешит, защёлкиваю замок на двери каюты и обернувшись назад, застаю троих азиатов, стоящими на коленях под прицелом Свортовой.

— Узнай, сколько нам ещё плыть до Цюаньчжоу.

Та озвучивает вопрос и выслушав ответ, поворачивается ко мне.

— Около трёх часов.

Несколько секунд обдумываю расклад. Три часа — слишком долго, за это время кто-то точно поинтересуется, куда пропала пара военных и почему трое медиков не покидают каюты. В голове появляется ещё один вариант и я поворачиваюсь к стоящим на коленях медикам, а потом перевожу взгляд на девушку, показывая пальцем на брата хирурга.

— Скажи, пусть снимает одежду. Пойдём на палубу.

Покосившаяся на меня Аня, озвучивает азиату приказ, после чего обращается ко мне.

— Хочешь переодеться врачом?

По коридору кто-то проходит и мы замираем, прислушиваясь к шагам. Когда звук удаляется, отрицательно покачиваю головой.

— Надо сменить одежду — в этой я не даже не поднимусь наверх.

Та кивает и медленно тянет слова.

— Думаешь захватить вертолёт?

Нервно усмехнувшись, наблюдаю за тем, как врач скорой помощи снимает с себя комплект медицинской формы.

— А есть другие варианты? За три часа нас точно обнаружат, это единственный выход.

— Только вот какие шансы, что получится незаметно выбраться?

Подняв с пола одежду, начинаю переодеваться.

— Возьмём с собой хирурга — ключевой момент, чтобы нас пропустили на площадку, а он может убедить охрану. Если там окажется пилот — дело может выгореть. Тяжелого вооружения на медицинском судне нет, когда отлетим — нас уже не достать.

— Они же сразу свяжутся с материком.

Поморщившись, натягиваю на себя медицинскую куртку.

— Пусть пробуют. Там не их юрисдикция, армия и полиция — из структур КНР. Сомневаюсь, что они подчинятся. А приземляться мы будем подальше от города — протянем, насколько хватит топлива.

Аня хмыкает.

— Попробуем. Но план становится всё более безумным.

Угукнув, заканчиваю разбираться с одеждой, после девушка пару минут объясняет свой план хирургу. Обоих сотрудников скорой связываем, использовав отрезанные куски полотенца, что находится в шкафу и выдвигаемся в коридор, направляясь на верхнюю палубу. Первым идёт местный врач и со стороны всё выглядит так, как будто он нас куда-то ведёт. Схема срабатывает до самой вертолётной площадки, около лестницы которой находятся всё те же двое солдат. Азиат пытается им что-то объяснить, но те, судя по ответам, требуют подтверждения от кого-то из командиров. Разговор наполовину идёт на мандаринском, что начинает сильно напрягать.

Аня нервно оглядывается по сторонам, а я шарю взглядом по площадке. Заметив там пилота, который только что выпрыгнул из кабины вертолёта, оглядываюсь назад. Кроме пары членов экипажа и нескольких медицинских работников, рядом больше никого. То есть вооружённых противников у нас только двое.

Скосив взгляд на прикусившую губу Свортову, тихо выдаю фразу.

— Валим их и бежим наверх.

На лице девушки отображается непонимание, но вопросов она не задаёт. Я же сдвинувшись чуть вправо, чтобы меня прикрыла фигура хирурга, обхватываю пальцами рукоять пистолета. Нервное напряжение даёт о себе знать — на адреналине успеваю вытащить оружие и вскинуть руку быстрее, чем солдаты пускают в ход автоматы.