Да, такое я определенно наблюдал. Хотя бы в те дни, когда бродил с Серегой по рабочим окраинам, нарядившись в старые брюки и потрескавшуюся кожанку из Настасьиной мастерской. Маскировка получилась неплохая, но мое лицо нередко мелькало на газетных разворотах. А никто из новых знакомых ни разу не заметил, что Павел Корчагин удивительно похож на юного князя Горчакова.

– Припоминаешь? Подобное почти всегда указывает на спящие способности менталиста. – Негромкий деда прервал мои размышления. – И нынешняя ситуация вполне подходит, чтобы их разбудить.

– Как пожелаешь, – поморщился я. – И как же мне это сделать?

– Просто загляни ей в голову… Сейчас это вряд ли будет так уж сложно. Только подойди поближе. – Дед поднял трость, указывая на девушку на диване. – Когда есть телесный контакт, получается намного проще.

Интересно, Гижицкая поэтому всегда старалась держаться ко мне… поближе?

Я шагнул вперед и опустился перед пленницей на одно колено. Сначала взял за руку, но потом решил, что уж если налаживать телесный контакт, то с хранилищем воспоминаний напрямую: обхватил голову, развернул к себе и попытался поймать взгляд – но безуспешно.

Глаза девчонки все еще предпочитали смотреть не на меня, а друг на друга.

– Не обращай внимания, – вполголоса посоветовал дед. – Это неважно… просто загляни внутрь.

И я заглянул. Сначала ничего не происходило, и я на мгновение даже успел почувствовать себя идиотом, но потом откуда-то появились картины. Смазанные, нечеткие – но слишком уж похожие на правду, чтобы я их просто придумал.

Дверь дедова кабинета. Коридор. Лестница, потом кухня… похоже, я «отматывал» воспоминания девчонки в обратную сторону. Арина Степановна. Улица, усадьба, задняя дверь вдалеке. Ворота, молодой охранник… симпатичный. Потом дорога, заборы. Елизаветино – явно недалеко, если уж шла пешком. Калитка, высокий человек в шляпе и черном плаще. Не из местных, одет, как городской, что-то говорит…

Лица незнакомца я разглядеть так и не смог – девчонка глухо застонала и откинулась на спинку дивана. Поток воспоминаний прервался, а я так и не выудил оттуда ничего по-настоящему ценного.

– Дальше можешь не стараться. – Дед со вздохом опустил кончик трости на пол. – Подчистили.

– Подчистили? – уточнил я. – Кто?

– Менталист, конечно же. Кому еще, по-твоему, под силу заставить кухарку прыгать с ножом на своего господина. А потом забыть все лишнее… или вообще все. – Дед покачал головой. – Даже я не смогу вытянуть из больше, чем удалось тебе.

– Блок? – В голову тут же полезли не самые приятные воспоминания. – Похоже на работу мастера.

– Нет. Не похоже, – отрезал дед. – Мастеру не пришлось бы рисковать и появляться в Елизаветино. И он бы уж точно смог сделать так, чтобы девочка не превратилась в ходячий овощ… Даже удивительно, что Арина Степановна сама не заподозрила неладное.

– Она отвечает за кухню, а не за сохранность моей жизни и здоровья, – проворчал я. – Не так ли, Андрей Георгиевич?

Замороченная менталистом убийца подобрался ко мне вплотную. И даже нанесла удар… почти достигший цели. В приличных домах за такое всю службу безопасности непременно подвесили бы… за одно место.