Мелинда вспомнила короткое сражение, когда завоеватели сбили аэрокар.

– Может быть, «Мокасиновые змеи» просто застали их врасплох, – предположила она.

– Возможно, – кивнул Холлоуэй. – Но если обобщить все, что мы видели из их вооружения и тактических приемов, то картина получается не слишком впечатляющая. Особенно если предположить, что мы имеем дело с отборными войсками первого удара.

– Не исключено, что с их точки зрения мы не заслуживаем атаки элитных войск, – возразила Мелинда, чувствуя, как по спине пробегает холодок. – Может статься, лучшие подразделения заняты где‑нибудь в другом месте. На одном из более важных миров Содружества.

– Вполне возможно, – угрюмо сказал Холлоуэй. – И если это так, то мы здесь можем прождать помощи очень долго.

Мелинда сморгнула с глаз навернувшиеся слезы. Ее отец и братья скитаются где‑то, разлученные с нею и друг с другом…

– У каждого своя роль в этой драме, – повторила она слова подполковника.

– Да, это так, – промолвил Холлоуэй. – И потому вам нужно сохранить силы для того, чтобы как можно лучше сыграть собственную роль. – Он помолчал в нерешительности. – Если это вам поможет, вспомните, как хорошо мы им всыпали на той просеке. Если уж они с нами так оплошали, то на Эдо или Эвоне у них и вовсе не будет шансов.

Он поднес к глазам запястье, и Мелинда уловила слабый отблеск – подполковник смотрел на часы.

– Ладно, я и так слишком задержал вас. Завтра вам предстоит такой же хлопотный день – очередной этап вскрытия, да еще дежурство в хирургии…

Хирургия…

– Да, день будет нелегкий, – машинально подтвердила Мелинда, которой неожиданно пришла в голову странная мысль. – Я постараюсь, чтобы к завтрашнему вечеру были готовы отчеты как по этому ломтику, так и по телу завоевателя.

– Отлично. – Холлоуэй нашел край занавеси и провел Мелинду в полумрак медицинского блока. – Знаете, где ваше спальное место?

– Не пропаду, – заверила она. – Но перед сном я хочу проверить кое‑что.

– Ладно. Спокойной ночи, доктор.

– Спокойной ночи.

Для хранения тела завоевателя инженеры миротворцев соорудили ящик из пустого трансферного кокона и морозильной установки от запасного двигателя «Айсфайр». Это сооружение находилось в нескольких метрах от прозекторского купола, в стороне от проходов, подальше от посторонних глаз. Однако «подальше от посторонних глаз» означало и «подальше от света», и этот фактор Мелинда не вполне учитывала, когда направлялась сюда. Но тут уже ничего нельзя было поделать. Эта часть укрытия еще не была замаскирована, и Холлоуэй категорически запретил зажигать в ней свет. Мелинда оказалась перед выбором: либо довольствоваться рассеянным сиянием звезд, проникавшим сквозь листву деревьев, либо оставить всю затею до утра.

Однако ей удалось добраться до хранилища без проблем – если не считать ушибленных лодыжек и пальцев ног. Хобсон оставил тележку с инструментами рядом с ящиком, и спустя минуту Мелинда осторожно нащупала дыхательную маску и пару чистых перчаток. Надев все это, она сдвинула крышку ящика.

Тело завоевателя лежало на спине на металлической пластине, которую инженеры вмонтировали в кокон. Повернув голову так, чтобы лицо убитого было обращено в противоположную от Мелинды сторону, она провела ладонью по шее под затылочным изгибом черепа. Если она правильно запомнила…

Да, вот она, характерно гладкая соединительная ткань шрама. Вертикальный разрез, чуть сбоку от позвоночника, протянулся от черепа и почти до костного выступа, венчающего позвоночник.